В Америку возвращаются беспорядки

В июле 1967 года, когда расовые беспорядки охватили Ньюарк и Детройт, и когда потребовалось использовать войска для их подавления, Линдон Джонсон образовал комиссию для расследования того, что и почему произошло. Комиссия Кернера (Kerner Commission) пришла к выводу о том, что «белый расизм» стал причиной беспорядков среди черных. Либералы в это поверили. Америка - нет.

Ричард Никсон в ответ на обвинения в белом расизме сказал, что существует «тенденция обвинять в беспорядках кого угодно, только не их участников». За Никсона и Джорджа Уоллеса в 1968 году проголосовали 57% избирателей, а Хьюберт Хамфри получил 43% голосов. В 1972 году Уоллес лидировал по голосованию избирателей на первичных выборах Демократической партии, когда на него было совершено покушение в городе Лореле, штат Мэриленд. В ноябре 1972 года Никсон и Агню одержали победу в 49 штатах.

Одной из главных причин разрушения большой коалиции Франклина Рузвельта и восхождения нового большинства Никсона состояла в характерной для Средней Америки вере в то, что либералы оказались парализованными в моральном плане из-за чувства расовой вины и поэтому не смогли справиться с расизмом меньшинства, беспорядками и преступлениями. И таким образом они потеряли нацию на целое поколение.

Такой же моральный паралич наблюдается и после решение большого жюри присяжных о том, что офицер полиции Даррен Уилсон (Darren Wilson) действовал в целях самообороны, когда он 9 августа застрелил Майкла Брауна в городе Фергюсоне, штат Миссури.

Когда поступили первые сообщения о том, что офицер полиции вступил в конфликт с безоружным черным подростком на одной из главных улиц города в полдень и выстрелил в него шесть раз, то сложилось впечатление: речь идет о полицейском, у которого поехала крыша.

Однако с каждым днем стали появляться все новые факты. «Кроткий гигант» Браун за 15 минут до этого осуществил ограбление с применением силы, во время которого он схватил за горло сотрудника магазина в половину его собственного роста и украл коробку сигар. Браун был на середине улицы и, возможно, находился под воздействием марихуаны, когда отказался подойти к тротуару.

Затем из большого жюри присяжных стали просачиваться данные о том, что этот 18-летний парень, рост которого был 1 м 93 см и вес 132 килограмма, нанес удар в лицо офицеру полиции, когда тот находился в патрульном автомобиле, а затем он попытался выхватить его пистолет - в результате произошли два выстрела, и Браун был ранен в руку.

Уилсон вышел из машины и приказал Брауну лечь на землю, но Браун попытался убежать. То, что случилось после этого, продолжает вызывать споры.

Некоторые свидетели, опрошенные присяжными, представили ложные данные о том, что Уилсон якобы выстрелил Брауну в спину. Все раны Брауна были на передней части его тела. Другие сказали, что Браун повернулся лицом к Уилсону, а четверо из них утверждали, что Браун двигался вперед и даже сам пытался наброситься на офицера полиции.

Исследование гильз пистолета Уилсона показывает, что он отступал назад в тот момент, когда выстрелил в Брауна.

Присяжные заседатели пришли к выводу о том, что не только большинство свидетелей поддерживают версию Уилсона, но и данные следствия совпадают с его словами и противоречат лживым показаниям приятеля Брауна.

И поэтому никакого обвинения, что является разумным решением. Ни один состав присяжных, основываясь на имеющихся данных, «вне всякого сомнения», не пришел бы к выводу о том, что Уилсон совершил убийство или убийство по неосторожности. Прокурор округа Сент Луис Боб Маккалох (Bob McCulloch) пришел к выводу о том, что оснований для возбуждения дела нет, и он не поддержит обвинение, если только большое жюри присяжных, члены которого увидели и услышали все свидетельства, не решит иначе. Присяжные этого не сделали.

Тем не менее гибель Майкла Брауна, независимо от решения присяжных, является невосполнимой трагедией, ужасной потерей для его матери и для его отца.

Но то, что произошло на прошлой неделе, представляет собой не трагедию, а национальный позор, это отвратительные противоправные действия совершеннолетних людей.

В понедельник вечером мы стали свидетелями того, как в Фергюсоне начались поджоги, стрельба, мародерство и вандализм, и при этом полиции и Национальной гвардии была дана команда не вмешиваться. Склады и магазины, куда владельцы вложили накопленные ими за всю свою жизнь сбережения и которые представляли собой источники существования для их сотрудников, были подожжены и разграблены, а полицейские при этом лишь пассивно наблюдали за происходящим.

В течение недели толпы людей блокировали дороги, мосты и пригородные поезда на пространстве от Нью-Йорка до Окленда. Традиционный парад торговой сети Macy’s в День благодарения был нарушен. В Черную пятницу, в самый важный торговый день в году, мамы с детьми в торговых центрах были вынуждены пробираться через толпу буйных протестующих для того, чтобы купить подарки к Рождеству. Гражданские права законопослушных американцев систематически нарушались.

А где же были в тот момент президент и его генеральный прокурор?

Ни Обама, ни Эрик Холдер еще не сделали недвусмысленного заявления о том, что в Америке вся сила закона будет использована для того, чтобы остановить, осудить и наказать виновных в массовом насилии, независимо от благородства того «дела», ради которого они были совершены.

Америка является демократической республикой, это свободное общество 320 миллионов людей. Это общество и эта республика не выживут, если будет создан прецедент, на основании которого массы людей смогут попытаться блокировать его, когда происходящее внутри этой системы им не понравится.

Не следует заблуждаться. Беспорядки в Фергюсоне, происходящие в течение последних нескольких месяцев, это все равно что пикник с соседями в сравнении с событиями в Уоттсе в 1965 году, в Детройте и Ньюарке в 1967 году, а также в Вашингтоне, округ Колумбия, и в сотне других городов после убийства в 1968 году доктора теологии Мартина Лютера Кинга. Однако реакция политической, медийной и моральной элит в нашей стране, судя по всему, является еще более нерешительной, чем реакция либералов 1960-х годов.

На исходе всего лишь третьей недели своего пребывания в должности Эрик Холдер назвал нас «нацией трусов». Когда наблюдаешь за действиями генерального прокурора и его босса после беспорядков в Фергюсоне и других противоправных действий, то на ум приходят те же самые слова.

Источник:inosmi.ru