Самая удачная находка "Агитпропа"

В ряду светских и религиозных праздников Новый год стоит как-то особняком. Причём, настолько особняком, что противостояние «нашего, родного» Деда Мороза с «ихним» Санта-Клаусом стало предметом обсуждения в детских садах. И наоборот: изгнание «москальского» Деда Мороза и замена его «свидомым» святым Николой стало фактом украинской «культурной политики».

А поскольку эта политика отдает явным безумием, то получается, что Дед Мороз «идеологически играет» на стороне России. Это, безусловно, хорошо, но оно так не само собой случилось. Это плоды деятельности советского Агитпропа.

Празднование Нового года в ночь с 31 декабря на 1 января - традиция относительно недавняя. В России Новый год стали праздновать вообще только в 1700 году. Формировалась традиция в протестантских странах, причем, подошли там к делу с прямо-таки звериной серьёзностью.

Поставщиком новогодних подарков был «назначен» святитель Николай (он же Николай-угодник, он же и Санта-Клаус), а получать подарки должны были только те дети, которые соблюдали заповедь о почитании родителей и вообще хорошо себя вели. При этом «напарником» Санта-Клауса выступал… дежурный чёрт, который «неправильным» детям оставлял в подарок розгу, которой их в следующем году и надлежало воспитывать. Суровый такой получался детский праздничек…

Пётр Великий, как и положено европеизатору, привёл летоисчисление «в соответствие с международным», но до появления в России новогодних ёлок и связанных с ними персонажей оставалось ещё целое столетие.

Обычай наряжать елку (и делать это именно к Рождеству) пришел в Россию при Николае I. Его жена, императрица Александра Федоровна, урожденная принцесса Шарлотта из Пруссии, перенесла в 1817 году в Россию обычай украшать жилище ёлочкой с горящими свечами. Эта традиция скоро стала популярна среди придворных, а затем и по всей России. Причем, распространение её пошло путём несколько неожиданным: новой придворной моде последовали владельцы питейных заведений. Первые по-настоящему «народные» ёлки появились в XIX веке на крышах и у заборов кабаков и трактиров.

Главное, что новый обычай народу понравился. Уже в середине XIX века Рождество начинает восприниматься как время всяких маленьких и добрых чудес, когда даже происки нечистой силы можно преодолеть и использовать ко всеобщему удовольствию… о чём, собственно, и говорит сюжет знаменитой повести Н.В.Гоголя. Там чёрт хоть и украл Луну с неба, но и кузнецу Вакуле вынужден был помочь. Что характерно, никакого Деда Мороза в повести Гоголя нет: написана она в 1832 году, то есть в пору, когда новогодние ёлки и связанные с ними персонажи во всенародную моду ещё не вошли.

Впрочем, до появления в литературной традиции Деда Мороза оставалось совсем немного: он пришел в Россию в 1840 году, в сборнике сказок с публикацией сборника сказок В.Ф.Одоевского «Сказки дедушки Иринея». Среди прочих, там была сказка «Мороз Иванович».

Созданный Одоевским образ ещё не слишком похож на знакомого нам персонажа. Никаких подарков он не делает, хотя и может вознаградить за хорошо выполненную работу. Вполне же «новогодним» персонажем Дед Мороз стал только в 1880-х годах. В это время его можно было встретить на праздничных открытках уже в компании с рождественским ангелочком.

А дальше было известно что: после революции Дед Мороз, вместе со всеми рождественскими традициями подвергся гонениям. Не спасло его даже то, что новогоднюю ёлку наряжал в горках сам Ленин. Пролетарский поэт Демьян Бедный разразился стишком:

«Ёлка сухою розгой

Лезет в окошко к нам.

По шее Деду Морозу!

Ангелу - по зубам!»

Вернулся в советский обиход Дед Мороз только в канун 1936 года. С этого времени началась «вторая жизнь» Деда Мороза - персонажа уже не то, чтобы религиозного, но сказочного и где-то даже по-доброму языческого. Такая метаморфоза (в сочетании, с антирелигиозной пропагандой) пошла на пользу празднику. Рядом с Дедом Морозом появились как новые положительные персонажи (Снегурочка, зайцы, медвежата, снеговики, белки), так и «отрицательные» - Баба Яга и прочие тёмные силы. Соответственно, и перед сценаристами новогодних ёлок открылся простор для творчества. Окончательно же Дед Мороз стал «своим» в годы Великой Отечественной войны - тут и титул «генерал Мороз» пригодился...

А в послевоенных новогодних сказках отразилось и общее смягчение нравов. Даже «отрицательные» персонажи становились всё менее вредными. Так, например, Баба Яга из бессмысленной злодейки превратилась сперва в этакую «женщину трудной судьбы», а потом и вовсе в комическую старушку, на которую и обижаться-то всерьёз не стоит.

В общем, советский Агитпроп добился главного: из околорелигиозного события Новый Год превратился в праздник не столько светский, сколько именно «народно-советский». Соотвественно, и укро-попытки заменить «языческого» или «москальского» Деда Мороза «идеологически правильными» персонажами вызывают отторжение на подсознательном уровне.

Вот такие дела. А ещё говорят, что идеология России не нужна….

Источник:narpolit.ru