Как левые друзья Навального заблудились в трех соснах

Начнем со второго, более простого вопроса. Надо сказать, что Навальный является типичнейшим представителем российского бизнеса. Его кредо - оказаться там где надо и влезть посредником в товарные и финансовые потоки. Сама по себе спекуляция при капитализме не преступление. Хотя симпатию, конечно, не вызывает. Но только с чего бы производителю делиться со спекулянтом своей выручкой? Способов множество. Особенно хорошо это работает, если ты советник губернатора - «чиновник особых поручений из Москвы». В роли Хлестакова Алексей Навальный приехал в Киров, запугал директора местного государственного предприятия «Кировлес» ревизией и «убедил» его продавать лес исключительно через «Вятскую лесную компанию», принадлежащую своему приятелю Офицерову. Долги и прежде не купающегося в деньгах «Кировлеса» росли как снежный ком, и вскоре уже его директор заговорил о необходимости аудита. Тут и сказочке конец, а Навальному - срок.

Будь Навальный не звездой либеральной блогосферы, а обычным жуликом, то в этом месте можно было бы лет на 5 поставить точку. Однако по каким-то причинам Путин решил сыграть с ним в поддавки и Навальный оказался на свободе, хоть и с условным сроком. Впрочем, как оказалось, эта проделка спекулянта оказалась не первой и не последней. Такие субъекты всегда пасутся там, где у них есть связи. Например, вокруг «Почты России», где его брат Олег работал главой департамента внутренних почтовых отправлений филиала. Руководство «Ив Роше Восток» решило организовать посылочную торговлю. Казалось бы, «Почта России» примерно для этого и существует. С крупным клиентом работать даже выгоднее, чем с частными лицами. Но - нет, нельзя. Вернее можно, но только через посредника - фирму-пустышку, принадлежащую братьям Навальным. Мигом договорились с контрагентами и стали делать деньги из воздуха. Вернее, не из воздуха, а из должности Олега Навального. В юриспруденции есть специальный термин - конфликт интересов. Это когда у тебя с 8 до 17 с перерывом на обед интересы государственные, а с 12 до 13 и после 17 - сугубо частные. Организованная преступная группа - все дела. Братец в тюрьме, а Алексей Навальный, вопреки закону, вновь на свободе. Второй условный строк.

Похоже, что в Кремле больше всего опасаются появления на месте рецидивиста-уголовника и либерального участника Русских маршей действительно популярного народного лидера. Путину выгодно противостояние по оси государственники-либералы. Здесь он имеет явное преимущество. Слишком уж хорошо рабочий класс России помнит 90-е годы, с их жутким неравенством, криминальным террором, безработицей и нищетой масс. Это не значит, что такое противостояние искусственно выдумано. Конечно, нет. Миллионы бизнесменов все еще хотят вернуться в 90-е и еще раз сыграть в русскую рулетку с паяльником. Есть много желающих переиграть приватизацию и отхватить свой кусок. Немало народу кормится вокруг американских программ «поддержки демократии». Видно, что победить они могут лишь в условиях очень жесткого социально-политического кризиса.

Однако не будет ли их приход к власти в такой ситуации всего лишь способомсохранения собственности и власти имущими классами, как это произошло, например, в феврале 1917 года, когда на волне протеста городских низов, привлекшего на свою сторону армейские части, к власти пришли кадеты и октябристы? Вполне возможно. Навряд ли этот запасной вариант подходит лично Путину, однако он более чем годится его окружению. Навальный для этого идеальная кандидатура. Либерал, но государственник, возможно попробует поторговаться с Западом. Производит впечатление человека, с которым можно договориться, да и с компроматом там возможно не все так плохо. Навальный - это человек, который устраивает самые разные силы. Конечно, устраивает не вполне, так иначе и быть в такой ситуации не может.

Кого он не устраивает точно, так это коммунистов. Конечно, любители формальной логики воскликнут, но ведь он враг Путина, а Путин наш враг, и значит… Спешу разочаровать. Наш враг не Путин, а капитализм. Мы должны всюду искать возможности для свержения капиталистической системы, и совершенно конкретно рассматривать вопрос, как именно изменится баланс сил армий труда и капитала в результате гипотетического прихода Навального и - шире - либералов к власти. Расширение легальных возможностей для профсоюзного и партийного строительства? Их и сейчас вполне достаточно. В отличие от царской России конца XIX века, например. В России не находится под запретом коммунистическая идеология и профсоюзы. Да, за последнее десятилетие закон все чаще оказывается на стороне работодателя, но до последовательно антипрофсоюзного законодательства США нам еще очень далеко. Профсоюзное движение в России не может справиться с собственными организационными проблемами. Конечно, предприниматели используют свое государство для давления на профсоюзы, но трудно найти страны, где правительство и суд не были бы готовы прийти на помощь большому бизнесу. «Болотное дело»? Но чем суд над участниками Болотной отличается от суда над активистами «Оккупай Уолл-стрит»? Наступление на свободу слова? А как же преследование американских школьников за реплики в Фейсбуке? Шесть месяцев за окрик «Калаш!» во Франции. Тюремное заключение всего лишь за отказ расшифровать содержимое своей флешки в Британии? Может быть просто за рассеянность человека, забывшего пароль!

Американцам не нравится в Путине не то, что он нарушает права человека. На эти права им и самим плевать. Посмотрите на Гуантанамо. Они не могут простить ему то, в интересах своего окружения он постоянно пренебрегает священным правом частной собственности. Для либералов оно святее святого, но нам-то какое до этого дело?

Программа-минимум бессмысленна и вредна в сегодняшней России. Либералы не могут дать рабочему классу России ничего, кроме того, что у него есть. Возможности капитала делать уступки рабочему классу всегда ограничены местом страны в мировом разделении труда и экономической конъюнктурой. Сегодня она не предполагает ничего, кроме строгой экономии. Конечно, они могут кинуть парламентскую кость тем, кто за горстку мест в буржуазном парламенте готов продать революцию. Они обязательно кинут эту кость! Не сомневайтесь, господа! Скорее бегите на площадь защищать Навального!

Сегодня демократическая (правильно - буржуазно-демократическая, потому что настоящая пролетарская демократия не имеет ничего общего с избирательным балаганом) повестка «левых» неизбежно выливается в теорию двух стадий. Что это значит? Сперва буржуазная революция создает временное правительство, учредительное собрание по установлению «настоящей» демократии, а уже потом… Разумеется, это потом никогда не наступает. Время упущено, революционный порыв масс, дезориентированных «единством демократических сил», выдохся. Рабочий класс возвращается в свое стойло вкалывать на хозяина. Вот и все.

Конечно, кто-то скажет: «Мы, левые, так слабы, что не может предлагать свою повестку дня; все, что мы можем делать - идти в арьергарде либералов, под их "общечеловеческими", антидискримнационными лозунгами». Это глупость. Полное непонимание диалектики. В революционной ситуации общество живет по другим законам. Лозунги распространяются со скоростью звука через все общество, поляризуя людей. Идеи становятся силой. Их чистота приобретает особое значение. Революционная стратегия - это наука. Но революционная тактика - искусство. Настоящий революционный подъем неизбежно вызовет движение рабочего класса, но это не произойдет сразу. Массы трудящихся вступают в бой, из-за своей огромной инерции, последними. У нас будет время как приобрести политический авторитет, так и полностью потерять его нелепыми и презренными союзами со всякой сволочью. Рабочие должны видеть в нас не карманных петрушек либералов - фиктивный левый фланг антипутинского движения, а борцов с эксплуатацией и социальной несправедливостью в ее самом коренном понимании.

Сейчас как никогда мы должны сочетать твердость позиции с диалектическим подходом. Либералы - враги нашего врага Путина - не являются нашими друзьями. Они не являются даже нашими союзниками. В диалектике двойное отрицание не возвращает нас назад, напротив, оно дает нам совершенно новое явление. Когда мы видим, что ? россиян поддерживают Путина, то это не поддержка собственно Путина. Для большинства из них это поддержка отрицания либерализма. Этот «минус либерализм» выражает сейчас Путин, потому что люди не могут услышать наш тихий голос. Это социальные гарантии, коллективизм, патернализм, историческая преемственность советского общества. Все то, к чемутоже-либерал Путин, на самом деле, не имеет никакого отношения. Двойное отрицание путинского режима через атаку на либералов раскрывает необходимость изменения экономического базиса общества, возвращения к государственной собственности на средства производства и плановой экономике. Вместе рабочим контролем, следующим из инициативы и стихийной демократии пролетарских масс, которая может появиться только в ходе революционного подъема, они являются необходимым условием социалистического переустройства общества. Но почему мы не говорим о двойном отрицании либерализма? Ведь существует же такое явление, как «антипутинизм». Может быть, через двойное отрицание либерализма мы сможем выявить лучшие черты этого явления? Какие-то из них, как, например, антиклерикализм, даже симпатичны мне лично… но все они лежат в сфере надстройки. Такая борьба не может изменить базис общества, уничтожить эксплуатацию и социальное неравенство. Это будет всего лишь холостой выстрел по теням прошлого, не способный изменить мир.

Источник:1917.com