Вспомнили о рабочем классе

Однако не стоит отчаиваться. Существуют два типа социологических исследований (мы говорим в данном случае о форме, а не о научных подходах и методах). Первый тип характерен для мелких контор, занимающихся изучением предпочтений потребителя. Вам дают заполнить анкетку на компьютере, перед чем вы тестируете пиво, курите пробные сигареты или эмпирическим путем познаете тот или иной бренд.

Второй тип исследований - это подробнейшая беседа с живыми, реальными людьми. Беседу записывают, а потом тщательнейшим образом анализируют. Разумеется, такие вещи могут себе позволить лишь довольно крупные компании. Подобные исследования проводит «Левада-центр», пожалуй, самая известная контора, изучающая общественное мнение. Часто бывает, что само государство делает заказы на выявление «гласа народа».

Видимо, подобный заказ в преддверии экономической катастрофы получила и иностранная маркетинговая компания «ТОЙ-ОПИНИОН», головной офис которой располагается в Финляндии. На сей раз речь шла не о политике, не о религиозных вопросах и даже не о сексуальных меньшинствах. Речь шла о… «положении наемного работника в России» - именно так обозначил тему мужчина средних лет с табличкой «Alexei».

Практически все участники исследования - люди рабочей специальности, либо же связаны с производительным сектором экономики. В комнате с традиционным для таких мероприятий громадным зеркалом на стене собрался десяток человек, среди которых была дама в летах - работница завода «Звезда», несколько женщин из сферы легкой промышленности, юрист с предприятия, инженер-технолог, 27-летний рабочий с Обуховского завода, работница кондитерской фабрики «Авангард», женщина с ЛМЗ и ряд других представителей производительного класса.

Задача данной заметки - на правах свидетеля беседы дать обзор обозначенных проблем и мнений, обсуждавшихся в ходе этого исследования. Маленькая ремарка: до начала беседы рабочая с ЛМЗ, глядя на подвешенные к потолку микрофоны, с опаской спросила: «А этот разговор работодателю не будет показываться?». Естественно, её постарались убедить в обратном.

Начали с общего. «Каково на ваш взгляд сегодня положение наемного работника?» - задал вопрос интервьюер, предложив сравнить нынешний день с «советскими временами, с 1917 годом».

Практически все рабочие в один голос сказали в положительном тоне о советской власти. «Сейчас намного тяжелее, чем тогда», - таков общий характер высказываний. Кто помоложе - пересказывал сведения о прошлых, теперь уже почти легендарных временах, услышанные из уст родителей - пенсионеров, которые вынуждены работать, ибо на пенсию прожить невозможно. «Тогда была защищенность и стабильность», - делились накипевшим. В целом - оценка сегодняшнего положения трудящихся из уст самих трудящихся - крайне негативная. Исключение составила пожилая дама с завода «Звезда». Описывая свой 18-летний стаж на предприятии, она рисовала нынешнее положение в исключительно радужных тонах. Любопытна реакция всех остальных на её слова. «Такое ощущение, что мы говорим о двух реальностях», - бросил реплику инженер-технолог под общий невеселый смешок.

От общего положения перешли к конкретике: «Что именно вас волнует, чего вы опасаетесь, каждое утро идя на работу?» - не уставал задавать вопросы ведущий. Ответом ему было признание в чувствах постоянного страха быть уволенными. Сокращения опасаются все, причем выступления рабочих изобиловали как ссылками на свой жизненный опыт, так и на примеры своих родных и знакомых. По словам одной из присутствовавших, её супруг, работающий на Пятом канале, вынужден каждый месяц (!) продлевать контракт о найме с работодателем. Естественно, это никоим образом не способствует душевному равновесию. Многие отметили, что им на работе официально объявили о сокращении (к примеру, на кондитерской фабрике «Авангард» число рабочих, находящихся под угрозой увольнения в этом году, составит 7-8 %; огласившая эти данные работница Анна также выразила надежду, что кого-кого, а её это не коснется).

В ходе обсуждения выяснились и более конкретные проблемы, числа которым не счесть. Большинство указывало на полнейшую незащищенность рабочих, ярко иллюстрируя положение дел. Дама-юрист с завода поделилась опытом поиска работы: «Каждый раз мне первым делом задавали вопрос: «Есть ли у Вас дети?» и мне приходилась отвечать: «Да, но они уже большие и никогда не болеют» - хотя у меня двое маленьких детей». Как итог, гневно звучали её слова возмущения: «Работодателю надо, чтобы ты был здоров, одинок и работал, работал, работал; хочется спросить у них - а они знают вообще, что люди детей рожают?».

Ещё одна проблема - это болезнь рабочего. Часто случается, что тебя могут уволить на следующий день после того, так ты закрыл больничный. О таком случае поведал один из трудящихся. Также озвучены были сведения о крайнем нежелании работодателя иметь дело с официальным больничным (ведь его надо оплачивать) - гораздо проще уговорить рабочего «перекантоваться» и найти себе временную замену. Но это ведь в случае легкой формы болезни, а если заболевание тяжелое? Это капиталиста не волнует, т.к. в условиях кризиса имеется значительная резервная армия труда.

Кроме этого среди злободневных вопросов указывали: уровень заработной платы (почти все ответили, что «недоплачивают за наш труд»), условия труда (рабочий с Обуховского завода рассказал о значительных задержках выдачи зимней формы одежды - в прошлом году он получил её лишь в марте (!) месяце).

Выяснилось, что в современной России существуют системы штрафов прямо-таки царского времени. Так, в «Цветоптторге»распространена практика установки камер слежения на рабочем месте. Продавец вынужден осуществлять массу не оговоренных ранее работ, за невыполнение которых следуют жесткие санкции. К примеру, в Санкт-Петербурге продавцу предлагают оклад «до 33 000», но работник после всех вычетов получал на руки лишь 14 000.

Выслушав поток жалоб, ведущий задал весьма логичный вопрос: «Как вы боретесь с несправедливостью, пытались ли вы обращаться в свой профсоюз?» (Заметим, что одним из условий участия в данном социологическом исследовании было наличие профсоюза на предприятии). И вот здесь обнаружились довольно интересные и весьма противоречивые взгляды на такое общественное явление, каким являются профессиональные союзы.

С одной стороны - у подавляющего большинства присутствующих имелось видение профсоюза, как дающей организации, причем в лучших традициях СССР. Путевки, санатории, билеты в театр и новогодние подарки детям. С другой стороны - когда дело доходит до защиты прав рабочих, то проявлялось повсеместное недовольство. Наряду с осознанием бессмысленности обращаться в трудовые инспекции, прокуратуру и т.п. («Все куплено», «Прокуратура крышует своих» - в этом смысле классовый характер подобных институтов очевиден даже для обывателя), отсутствует и вера в официальные профсоюзы. Многие говорили о несменяемости председателей профкомов, о связях профсоюзного начальства с собственниками предприятий. Однако, когда ведущий раздал печатные материалы, где приводились примеры защиты прав трудящихся со стороны, между прочим, таких профсоюзных организаций, как «Новопроф»,МПРА и др., рабочие, после ознакомления с этими сведениями, стали негативно, с явным недоверием, высказываться и о независимых профсоюзах. Объяснялось это неверием в честность таких организаций, либо же убеждением в бесперспективности такой борьбы.

Так, один товарищ с Обуховского завода сказал следующее: «Мне не доплатили за 1,5 часа переработок. Я обратился с протестом к начальству и мне сделали перерасчёт. Тоже было с моим напарником, который не знал, что делать. Я сказал: «Идем со мной по проторенной дорожке»». Женщина, сидевшая рядом, вторила: «Мой муж, если ему не доплатили 1000 рублей, никогда не пойдет разбираться». Налицо настроение, которое можно обозначить так:«Нам тяжело, но мы ничего не можем изменить». На вопрос: «Готовы ли вы отстаивать свои права?» - большинство высказалось за чисто бумажные формы протеста, т.е. обращение во всевозможные инстанции. Начинать самим борьбу именно на предприятии никто из присутствующих не хочет, однако, если будет лидер, то готовы вступить в борьбу.

Впрочем, вряд ли здесь полностью уместны строки из Высоцкого: «Не надо думать - с нами тот, кто всё за нас решит». Интересно отметить и другую тенденцию - «Если у предприятия много денег, то и рабочему что-нибудь перепадет» - в пример ставились профсоюзы Сбербанка и Центробанка.

«Если же у предприятия нет денег, то здесь хоть трассу федеральную перекрывать - тебе за это никто не заплатит», - сказал рабочий средних лет. Предприятие отправило его в бессрочный отпуск, который длился, как оказалось, 4 года!

«Каждый сам за себя», «Homo homini lupus est», «Самому легче отстоять свои права, нежели чем надеяться на какой-то профсоюз, который неизвестно что будет делать» - таково общее настроение. Удивительным на этом фоне казался восторг от забастовки в авиакомпанииLufthansa. Но ни о чем подобном у нас здесь в России никто и не заикнулся.

Последний вопрос, заданный любознательным слушателем - «Как вы считаете, есть ли вероятность роста профсоюзного движения в будущем?». «Нет!» - таков приговор приглашенных рабочих. Никто не верит в силу профсоюза, но мало кто осознает, что сами функции профсоюза поменялись после распада Союза.

Беседа длилась три часа, закончившись в десятом часу вечера. Уходили с конвертами с 800 рублями. А ведь сначала обещали выдать по 1000 рублей…

Рабочим завтра вновь рано вставать. А в «ТОЙ-ОПИНЬОН» закипит работа по анализу услышанного.

Будущее покажет, оправданы ли опасения олигархов и буржуазного государства в росте забастовок и протестных действий, или же можно продолжать безнаказанно выжимать все соки из рабочего люда.

От редакции:

Автор статьи справедливо указывает на пассивность большинства наемных работников в вопросах, связанных с отстаиванием своих прав перед работодателем, на низкий уровень консолидации и взаимопомощи. Но мы были бы неправы, если бы оставили без внимания тех людей, которые иначе относятся к озвученным в статье проблемам и готовы бороться за свои права. Особенно радует тот факт, что среди них много молодежи (из недавних примеров - кампания за соблюдение трудового законодательства сетью ресторанов «Carl’s Junior», в которую оказались вовлечены несколько десятков молодых людей в одном только Петербурге). С другой стороны, острая фаза кризиса быстро разгоняет апатию, и не исключено, что даже те, кто сейчас косо смотрят на профсоюзную, а тем более политическую борьбу, вскоре поменяют свои взгляды.