Самоопределение Крыма - тревожный прецедент

Сейчас, когда Крым определяет путем референдума свою дальнейшую судьбу, многие политики и эксперты задаются вопросами о том, что же стало или станет с международным правом. В частности, они пытаются предсказать, каким же отныне будет соотношение между принципами территориальной целостности и правом народов на самоопределение (в свете событий в Крыму, а ранее, - в Косово).

Озабоченность в Азербайджане

Конкретно в Азербайджане представители политического и экспертного сообщества задаются вопросом, а не может ли самоопределение Крыма и его воссоединение с Россией стать прецедентом для попыток в одностороннем порядке решить судьбу Нагорного Карабаха (а возможно, и прилегающих к нему территорий, оккупированных Арменией) для официального присоединения этого региона Азербайджана к Армении.

Такую озабоченность высказывают практически все эксперты и публичные политики - не только из лагеря националистической прозападной оппозиции (что естественно), но и из проправительственного (геополитически более умеренного) лагеря.

Как утверждают политики и эксперты, с точки зрения международного права, нет разницы между вопросами Крыма и Нагорного Карабаха. То есть, в обоих случаях речь идет о сепаратизме и сецессии - отчуждении части территории страны против ее воли и объявлении этой территории независимой или ее присоединении к другой, соседней, стране.

Оппозиционные и проправительственные политики и политологи протестуют против реализации права народов на самоопределение таким образом (через сецессию) и апеллируют к принципу территориальной целостности государств, заложенному в международном праве.

При этом высказывания данных респондентов варьируют лишь по степени радикализма их предложений, направленных против России, - в смысле характера требуемых ими санкций для того, что они называют «отражением агрессии против суверенной Украины».

Есть здесь и совершенно неадекватные призывы - вроде введения войск НАТО на Украину или начала крымскими татарами партизанской войны против «оккупантов». Такие призывы исходят, как правило, со стороны экспертов оппозиционного толка (НСДС, «Мусават», Партия гражданской солидарности и т. п., и близкие к ним СМИ).

Умеренная реакция властей

В отличие от экспертов, официальные власти высказываются более сдержанно. Они выступают за решение конфликта путем мирных переговоров в рамках конституции и территориальной целостности Украины. Но одновременно ни словом не осуждают Россию и не призывают к каким-то выступлениям или санкциям против нее. Не слышно от них также и каких-то предложений о «международной помощи» Украине в связи с крымским кризисом.

А когда они и говорят о сохранении территориальной целостности Украины, то делают это деликатным тоном, объясняя, что для Азербайджана этот принцип имеет важное значение с учетом проблемы Нагорного Карабаха. Так, например, высказался министр иностранных дел Азербайджана Эльмар Мамедъяров, выступая 14 марта на пресс-конференции в турецком городе Ван по итогам встречи министров иностранных дел Турции, Ирана и Азербайджана.

Власти Азербайджана вряд ли могут занять иную позицию. Они опасаются, что крымский прецедент может сыграть негативную роль в отношении проблемы Нагорного Карабаха. С другой стороны, Азербайджану, старающемуся поддерживать свою политику прагматизма и баланса в отношениях с мировыми центрами силы, не резон заходить слишком далеко в поддержке территориальной целостности Украины и упражняться в антироссийских филиппиках, подобно тому, как это делают страны Запада или прозападная оппозиция в самом Азербайджане.

В этом смысле азербайджанские власти высказываются значительно умереннее и реалистичнее, чем оппозиция. Да и в высказываниях проправительственных экспертов, даже и осуждающих Россию за якобы «вмешательство» в Крыму, бросаются в глаза такие ноты, как советы не заходить слишком далеко в критике России, чтобы не испортить с ней отношения, а ограничиться формальным признанием территориальной целостности Украины.

Тем более, как указывает эта часть экспертного сообщества, Украина тоже всегда ограничивалась лишь формальным признанием территориальной целостности Азербайджана, никогда не называла Армению агрессором и не оказывала Азербайджану какой-либо поддержки в его борьбе за собственную территориальную целостность.

То есть, судя по всему, Азербайджан будет действовать в отношениях с Россией осторожно и прагматично, и, при всем признании территориальной целостности Украины не станет ввязываться в какие-либо коллизии, которые могли бы привнести напряженность в его отношения с Россией.

Политический баланс

Очевидно, что сейчас никакая страна не может уповать только лишь на международное право и на такие его принципы, как территориальная целостность и право на самоопределение. И в такой ситуации большое значение приобретает политика, проводимая государством, исходя из его практических национальных интересов, в том числе, чтобы застраховаться от произвола с чьей-либо стороны и предохранить свою территориальную целостность.

В первую очередь важна политика баланса между мировыми центрами силы. Если говорить конкретно об Азербайджане, то ему никак нельзя следовать рецептам прозападных политиков и экспертов, требующих отказа от политики баланса, дистанцирования от России и проведения сугубо прозападного курса.

Россия все более уверенно заявляет о своем возвращении в мировую политику как великая держава. Эта страна - сосед Азербайджана по Кавказу, в отличие от далекого Запада. Поэтому Азербайджану жизненно необходимо иметь близкие и дружественные отношения с Россией (а также, конечно, и с другими соседними странами).

Россия играет очень важную роль в регионе, и эта роль, очевидно, будет только увеличиваться. Поэтому надежные и близкие партнерские отношения с Россией - самая лучшая гарантия для Азербайджана от каких-либо нежелательных коллизий, связанных с политическим поведением Армении вокруг статуса Нагорного Карабаха.

«Крымская модель»

Азербайджану не стоит беспокоиться о так называемой «крымской модели» применительно к Нагорному Карабаху. Во-первых, чисто исторически, это две разные ситуации. Крым всегда в исторически близкое к нам время принадлежал России и был подарен Украинской ССР Н.С.Хрущевым в 1954 г. в рамках единого союзного государства, развала которого никто тогда не смог бы себе представить даже в кошмарном сне. Поэтому там воссоединение имеет под собой правовые и исторические основания.

В противоположность Крыму, входившему в состав России, Карабах не входил в состав государства под названием Армения. Присоединился он к России в качестве Карабахского ханства, то есть государственного образования закавказских тюрок (азербайджанцев), добровольно, по Кюрекчайскому договору 1805 г.

История этнического баланса и его изменения, а также межнациональных отношений в Карабахе тоже значительно сложнее, чем в Крыму. То есть нельзя механически экстраполировать Крым на Карабах и наоборот.

Поэтому (чисто в плане аргументационной базы) представляется неоправданным беспокойство, возникшее в экспертном сообществе и среди публичных политиков в Азербайджане в связи с так называемым «крымским прецедентом».

«Реальная политика» или постулаты международного права?

Что же касается практической политики, направленной на избежание неприятных для Азербайджана ситуаций в связи со статусом Карабаха, то вряд ли стоит надеяться только на международное право с его принципом территориальной целостности и уповать на то, что этот принцип всегда будет превалировать над правом на самоопределение.

В мире жесткой геополитической борьбы держав, когда международное право сильно девальвировано, небольшая и скромная страна может лучше всего защитить свои интересы через выстраивание лояльных отношений с геополитическими центрами, которые способны сыграть определяющую роль в данном регионе. То есть следует предпочесть «реальную политику» формальным постулатам международного права, при этом ни в коем случае не отказываясь от этих принципов как таковых.

Источник:kavpolit.com