Анкваб: портрет политика

Крепкий орешек
- С какой стороны ни подходить к Александру Анквабу - он, безусловно, личность. В нем, как в зеркале, отразились многие наши народные комплексы, страхи и надежды. Сейчас, в этот критический момент для всех и для Александра Золотинсковича, и для нашего народа остался один единственный штрих, который поставит точку в карьере этой сильной личности. Карандаш для окончательного штриха находится в руках у него, мы же ждем завершения этой человеческой драмы.
Если говорить без обиняков, Александр Анкваб, пожалуй, один из самых сильных характеров, который я когда-либо встречал среди абхазов.

Познакомился я с ним в 1979 году благодаря моему, увы, ныне уже покойному другу Гудисе Дзидзария, который принимал его в комсомол и дружил с ним. Мы с Гудисой как то поехали в Гудауту, где был задержан один его родственник за драку на танцах в доме отдыха. Анкваб нас хорошо встретил, накормил вкусным обедом, но как только Гудиса озвучил причину нашего появления (мы хотели, чтобы родственника отпустили), ответ был таков: - я вас уважаю, но все должно быть в рамках закона и никаких левых действий я не приемлю».

За Анквабом уже тогда закрепилась репутация строгого законника. Поэтому, такой ответ хоть и обескуражил нас, но не мог не вызвать уважения. Ибо я уже тогда, в 25-летнем возрасте, всегда ценил людей порядочных и стойких к разным формам нашего кавказского, а особенно абхазского понимания законов. Дальнейшая биография нашего героя подтверждала, что он всегда придерживался данного императива.

Мне же, всегда наблюдавшему за ним, были интересны внутренние мотивы его позиции - что им движет, что его поддерживает и дает силы выдерживать давление родственников, друзей и коллег. А также, и это, пожалуй, самое главное - чем и как ему придется расплачиваться за такую позицию. А что платить придется, в этом я был уверен.

Потом я понял, что, имея весьма сильный характер и установку всегда двигаться вперед по карьерной лестнице, Александр Анкваб запретил себе подключать чувственный аппарат к работе мозга. Иначе говоря, стратегическая задача - создать образ. То, что сейчас называют иностранным словом имидж. Образ сильного человека, честного и квалифицированного. А закон - это тактика или способ, которым можно укреплять свой имидж и делать карьеру. И надо сказать, он весьма преуспел. Даже его недруги, не говоря уже о друзьях, всегда признавали в нем крепость и стойкость характера. При таком характере из себя можно вылепить любой образ. Зная и свой народ, и свою эпоху, он лепил и, надо признать, вылепил образец функционера, который при любой власти всегда востребован - при коммунистической, капиталистической, националистической, тиранической, деспотической и так далее. Его бы и Пиночет взял с удовольствием в свою команду, и Сталин, и Авраам Линкольн. Эдуард Шеварднадзе сразу разглядел в нем все эти качества. В общем, крепкий орешек.

Человек без лица?

На каком этапе наш герой так глубоко спрятал свои человеческие чувства, что они сначала были вообще изъяты из его внешнего облика? Как при такой сильной воле происходит вытеснение сферы чувств из области сознания в область подсознания? И когда эту конструкцию или прорвет, или она начнет отклоняться от психической нормы? Или это все же отклонения, но в рамках нормы? И когда все же начинает терять связь с реальным миром?

Если внешние факторы его карьеры всем более или менее понятны, очевидны и везде отображены, меня лично интересовала тайная сторона этой сильной личности. Что у этого человека в душе, какие чувства он испытывает, и есть ли в нем главное - гармония, между тем, что он думает, чувствует и делает.

Друзьями мы не были, но немало имели совместных дел, встреч... Мне материала хватало. Я наблюдал его отношения с людьми его окружения. Теплоты там не было, симпатия выражалась лишь в том, что он просто замечал человека, дистанцию всегда выбирал сам и всегда выбирал самую некомфортную для его визави. В глазах всегда был некий рентген, выдерживать его взгляд мне стоило больших сил. И всегда, всегда было ощущение, что этот человек без лица и на нем маска.

Маска не клоуна, не Петрушки. Маска «неулыбайка», хотя и не страшилка. Люди постарше помнят знаменитого француза мима - клоуна Марселя Марсо - у него был знаменитый номер, когда он всякий раз надевал разные маски для разных ситуаций и так шел по жизни, и когда он, наконец, захотел их снять, то не смог. Маска вросла в него и стала лицом. Похоже, то же самое случилось и с нашим героем.

Если говорить о выгодности такой позиции, то она в том, что никакого гамлетизма, типа быть или не быть, в его действиях не было. Зачем рассматривать ситуацию во многих аспектах? Зачем тратить энергию на нюансы?

Есть общая стратегия, и все ей подчиняется. Любые повороты души - это движения. Стратегическая целесообразность выхолащивала душу, и на этом выжженном пространстве все живое сгорело и задохнулось, остались лишь голые скалы и причудливые каменные строения. Если герой Гете продал душу дьяволу, то наш герой совершил аутодафе (самоубийство) своей души сам и по своей воле.

И вот мы получаем человека с холодной головой, крепким характером, без человеческих чувств, но с одной страстью - к власти. По-моему, весьма взрывоопасная смесь, и если бы он был просто председателем колхоза или премьер-министром, цены бы такому человеку и менеджеру не было.

Власть ради власти

Но вышло так, как вышло - мой народ, хоть и не весь, проголосовал за него, и он стал нашим отцом нации. Казалось бы, вот тебе и вершина карьеры - человек дождался своего часа, выстрадал его, пора расслабиться, отпустить внутренние удавки, запустить в душу свежий воздух и попытаться возвести свою жизнь на новый уровень задач, стоящих перед нашим многострадальным народом. Может, наш герой и пытался проделать такую операцию в своей душе, реанимировать человеческие чувства, но мы видим, что ничего у него не получилось. Он так и не стал президентом всех жителей Абхазии.

Особо углубляться в эту тему не хочется, но мне думается, что калибр личности Анкваба оказался не таким крупным, и ему не удалось притянуть своей массой и орбитой здоровые и лучшие силы наших граждан. И почему-то мне думается, что он и не пытался даже изначально это делать. И вот вопрос, почему не пытался? Не был уверен в своих силах? Не был уверен в своей убедительной победе? Не был уверен в чистоте своих помыслов?

Странная позиция. Ты убедительно побеждаешь и тут же начинаешь внутреннюю дифференциацию на своих и чужих. Он, человек без сердца и чувств, совершенно не захотел завоевывать наши сердца, умы и даже наши желудки.

С самого начала он, вместо попытки объединять нас, таких разных, уставших от бедности, разрухи и вечного выяснения отношений, сразу скрытно стал вести предвыборную кампанию на будущий пятилетний срок.

В итоге связь с реальностью потеряна, человеческие чувства не просматриваются, есть только установка на власть. Власть в чистом виде как функция, как электричество, одним словом, единственная энергия, дающая смысл жизни. Если нет власти, простую капусту наш герой не будет выращивать и радоваться хорошему урожаю, как римский император Диоклетиан.

И главной его задачей стала идея выиграть второй срок. В чем-то ему повезло, в преддверии Олимпиады в Сочи и Россия подкидывала деньжат, не особо спрашивая, что и как тратится. Вот и были затеяны эти проекты, возможно, и нужные, но не совсем своевременные, типа стадиона. Так же, как и раздача денег по понедельникам посетителям из народа. Можно трактовать и раздачу паспортов как вклад в будущий электорат, но любой здравомыслящий человек увидит, что тут есть чудовищная угроза государственности Абхазии. Основная генеральная просматривалась во всем - будущие выборы.

Дрова для президента

А что в итоге мы имеем? Коррупция в пирамиде власти, может, не такой большой, как пирамида Хеопса, но все же легко предположить, кто стоял на вершине. Преступность процветает. Пьянство и наркомания процветают. Молодые люди гибнут на дорогах. Работы нет. Инвесторов со стороны хоть одного не «кинули»? Всех до единого «кинули». Список отрицательных результатов стремится к бесконечности.

За шесть лет финансовой помощи России в Абхазии в день по три-пять раз отключают электричество, постоянно проблемы с питьевой водой, а про канализацию я вообще молчу. Инфраструктуры нет, экономики нет, надежды у молодежи нет. Или Александр Анкваб нашу государственность понимает как способ осваивать халявные российские деньги в узком кругу своих доверенных людей? А что есть в сухом остатке? Да то, что Господь нам дал - климат и землю. Мамалыгу и фасоль вырастим и с голода не помрем.

Послевоенное сознание любого общества прежде чем вернуться в правовое поле, сначала должно вернуться в человеческое поле, и только потом могут появиться зачатки правового сознания. А в абхазском социуме, с одной стороны весьма демократичном, но с довольно древними традициями, даже образованные юристы всегда имеют две константы в голове - «по понятиям», в первую очередь, и потом уже по закону. Простой народ живет по понятиям. Прежде чем стать президентом Абхазии, Анкваб был четыре года премьером и еще пару лет вице-президентом. Почему за все это время им не было предпринято ни одной попытки навести порядок и установить законность в Абхазии?

Легко сказать, что с признанием Абхазии и появлением российской помощи его заинтересовали деньги. Но это не так. У него всегда были деньги или их эквивалент. А с переездом в Москву, когда его друзья взяли его в бизнес, их стало немало. Он много помогал нашим абхазам своими личными деньгами.

Понять произошедшую в нем трансформацию - невероятно сложная задача. Будучи премьер-министром, он курировал все строительство, и, как мы видим, все эти ремонты школ и детсадов выполнены на таком уровне, которого и в Москве не всегда увидишь. Я, знающий в российской столице многие объекты, могу это подтвердить. Он хорошо делал свое дело как глава правительства. Но когда Анкваб стал вице-президентом, а премьером стал Сергей Шамба, Анкваб не дал ему курировать строительство. Это был уже плохой знак.

Мы хорошо знаем, что строительство, вывоз и обработка мусора и еще похоронные дела во всем мире - самые криминализованные секторы экономики. И Сергею Шамба пришлось даже обращаться к президенту Сергею Багапшу с жалобой, чтобы вернуть строительные полномочия под правительственный контроль. Но полномочия все же остались у Анкваба.

И именно с того момента мои подозрения превратились в уверенность, что трансформация нашего неподкупного Алика произошла. Шамба стал главой правительства для поэтов и писателей, а реальная власть, как и деньги, остались у Анкваба. И все это было сделано по прямому указанию Багапша. Его это, видимо, устраивало.

А дальше процесс пошел уже с химической неизбежностью - как любит говаривать наш Фазиль Абдулович Искандер. И если наш герой выбрал накопление денег, к которым он всегда был довольно равнодушен, то причина, как мне кажется, в том, что он понял - не за горами новые выборы. А за время работы в правительстве, он понял, что многих из абхазских политиков он или сможет купить, или заткнуть им рот деньгами, или просто оклеветать.

Он как человек системный и прошедший хорошую школу комсомола и КПСС был мастером таких дел. И что самое ужасное, он увидел, что и многие, не все, но многие вчерашние герои войны легко покупаются за сто или тысячу долларов. Или чуть больше, не важно.

Неожиданная и трагическая смерть Сергея Багапша застала всех врасплох. Однако за шесть лет Анкваб набрал ресурсов, пригодных для того, чтобы взять власть в руки. Что он убедительно и продемонстрировал на выборах.

Когда началась предвыборная возня, я как человек, выросший в одном дворе с Сергеем Шамба, естественно оказался рядом с ним. Я считал и считаю биографию Сергея Шамба выдающейся в абхазском движении с 1985 года, ничем не уступающей биографии нашего Владислава Ардзинба. Просто, харизма Владислава была мощней, и вряд ли такого подарка, как Владислав Ардзинба, мы, абхазы, можем ожидать в ближайшие 50 лет.

Но президентом стал Александр Анкваб, и теперь он сам решал, кто будет есть за его столом, а кто - нет.

Находясь на вершине карьерной лестницы, Анкваб в духовном смысле оказался в казематах своей поломанной души. И хватит ли у него мужества сделать правильный шаг сейчас, сидя на российской военной базе? Я не уверен. Для него все мы, люди, - мусор, пыль. Какие чувства он в принципе может иметь к народу Абхазии, к ее гражданам? Да никаких. ы были дровами во всепожирающем костре его личного тщеславия.

Источник:kavpolit.com