ЕАЭС: первое расширение и проблемы развития

Переход на новую, более высокую ступень интеграции позволит эффективнее решать задачи модернизации экономик членов ЕАЭС и повышения их конкурентоспособности, заявил Владимир Путин. И что важно, этот курс имеет широкую общественную поддержку, подчеркнул Президент России. Деятельность Таможенного союза положительно оценивают 79 процентов населения России, 68 - Белоруссии и 84 процента в Казахстане.

В канун саммита Евразийский банк развития (ЕАБР) провел в Москве IХ международную конференцию «Евразийская экономическая интеграция», на которой были рассмотрены актуальные проблемы интеграции. Они особенно ярко высвечиваются на фоне четкого планового подхода и видения эволюции процесса с точки зрения документов и дорожных карт на уровне глав государств.

Первое, что беспокоит - темпы экономического роста в странах-членах ТС. Низкая динамика в России и Белоруссии за этот год - соответственно 1,7 и 0,3 процента, определенное торможение в Казахстане - 4 вместо 6 процентов в 2013-м. Причиной тому структурные факторы, на которые в нашей стране приходится от 40 до 50 процентов замедления, на десяток процентов больше в Белоруссии и 70-80 процентов - в Казахстане.

Что касается санкций, то нет худа без добра, заявил зампред Внешэкономбанка Андрей Клепач, они подстегнули научное сотрудничество России с Белоруссией в сфере микроэлектроники и радиолокации и могут стать импульсом к углублению научной и технологической кооперации. Дело в том, что санкции становятся серьезнейшим барьером для благополучия углеводородной отрасли. Особенно высока наша зависимость от иностранных технологий и оборудования в нефтедобыче. Так, 80 процентов российских скважин горизонтального бурения на шельфе обслуживаются американскими компаниями. Хороший урок для Казахстана, где эта цифра достигает 100 процентов.

Вторая проблема вытекает из необходимости углубления интеграции в финансово-экономической сфере, где все большую роль будет играть вопрос согласования любых действий. 19-процентное снижение с начала 2014 года курса российского рубля по отношению к доллару - один из факторов риска для казахской и белорусской экономик, существенно девальвировавших национальные валюты раньше. В этом смысле вопрос взаимного учета Нацбанками любых шагов по изменению курсов валют приобретает чисто практическое значение.

Третья проблема - грядущее вступление Казахстана в ВТО, ставящее вопрос о корректировке евразийских таможенных тарифов. Он пока не обсуждается экспертами, а это уже нужно делать.

Четвертое - проблема формирования общего рынка капитала, отодвинутая за 2020 год. Режим благоприятствования следует выстраивать сегодня. По мнению Сергея Глазьева, ни в коем случае нельзя навязывать странам-членам ЕАЭС какие-то обязательства за пределами взаимной интеграции. В настоящее время тормозом в части финансов стало давление на Белоруссию в плане принятия соглашения о валютном рынке. Непонятно, зачем в нем вообще брать обязательство открываться для третьих стран. Финансово-экономические системы Москвы, Минска (который ограничивает свободное движение капиталов) и Астаны достаточно институционально разнятся для того, чтобы требовать их одномоментной унификации.

Вопрос в том, как совместить коня и трепетную лань - свободу взаимного движения капитала и обеспечения контроля за финансовыми операциями. Например, казахские банки традиционно вкладываются в российские государственные бумаги и Москва весьма заинтересована в кредитовании ими наших банковских структур и компаний. А рост белорусской экономики критически зависит от прихода в нее российского и международного капитала.

Пятое - стагнация взаимной торговли. Конечно, определенные колебания в ней вполне объяснимы. Так, в обмене России с Казахстаном она во многом связана с падением поставок по нефти и нефтепродуктам, что является следствием перенастройки нефтяного рынка. Но есть и более общая причина. Это медленное движение по пути сочетания конкурентных преимуществ в виде создания совместных производств и корпораций.

Шестое. Еще печальнее факт недавно зафиксированного, впервые за всю историю интеграции, падения взаимных инвестиций. По всем расчетам, главный интеграционный эффект достигается не столько за счет формирования общего рынка товаров, но благодаря росту инвестиционной активности. Основной путь ее наращивания и одновременно перехода к дешевым и длинным деньгам - создание кредитных институтов развития по принципу проектного финансирования. Простая раздача денег банкам без контроля за их движением, как в 2008 году, чревата обвалом национальных валют. Одна из возможностей, которые открываются сегодня - это переход к полноценным межгосударственным целевым программам. Откуда взять деньги? Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) обладает гигантским бюджетом, который можно пополнять за счет импортных пошлин.

Еще одна проблема - последствия экономической катастрофы Украины. Для ее стабилизации еще полгода назад хватило бы 55 миллиардов долларов. Международные институты предложили Киеву сумму в полтора раза меньшую и до сих пор практически ничего не дали. Сегодня она находится на траектории резкого спада, оцениваемого в 15 процентов ВВП и для выхода из него требуется уже от 100 до 120 миллиардов. Запад, толкнувший Украину в эту ситуацию, столько средств не предоставит. И получается, что одна надежда у нее на Россию. Тем более, что доныне доминирующим иностранным инвестором у наших соседей являлся российский бизнес, на который падала половина всех инвестиций.

Происходящее на Украине это серьезнейшее испытание и для российской экономики в силу масштабов партнерства и обширности кооперационных связей, делает вывод С.Глазьев. Поэтому ничего не остается, как вырабатывать совместное видение способов справляться с катастрофой. Если иметь в виду, что экономическая часть соглашения об ассоциации Украины с ЕС вступит в силу через год, то есть время для обдумывания решения этой задачи. Партнерами РФ здесь является и европейский бизнес, который, по разным оценкам, от санкций понесет суммарные потери в триллион евро. Несмотря на меры «наказания» России, усилия Президента Владимира Путина по созданию общей зоны единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока находят все большее понимание в Европе.

Естественно, в дискуссии не обошли вниманием тему экономических санкций, которые так или иначе затрагивают Белоруссию и Казахстан. Не секрет, что они направлены в том числе и на развал евразийской интеграции, которую американский госдеп рассматривает как угрозу для США. Программа «Восточное партнерство» была прямо использована для того, чтобы как можно больше стран СНГ исключить из этого процесса. Судьба тех, кого удалось «склонить» в сторону Европы, незавидна: Украина в ситуации деградации, Грузия потеряла два субъекта, Молдавия близка к тому, чтобы утратить Гагаузию, не желающую ассоциироваться в ЕС. Завершение юридического формирования крупнейшего общего рынка на евразийском пространстве - еще одно подтверждение того, что де-факто ЕАЭС занял свою нишу в мировой экономической и даже политической повестке дня.

Надо признать, что немало людей из российского политического класса без энтузиазма относились к идее Евразийского союза, считая его второстепенным и устремляя взоры на запад или противоставляя ему альтернативой исключительную опору на собственные силы. Кажется, что теперь это в прошлом, а сама дилемма признана фальшивой, ибо развивать нужно как собственную экономику, так и экономику ЕАЭС.

Международное разделение труда в рамках Евразийского союза предполагает тщательную оценку имеющегося потенциала и формирование коллективной промышленной политики. В «инвентаризации» директор Института экономики Руслан Гринберг предлагает использовать три критерия. Первый - вычленение производств, подлежащих доведению до уровня мировых стандартов, второй - поддержка «обреченных» производств в рамках чисто социального измерения, третий - сохранение независимо от их эффективности предприятий, необходимых для защиты обороноспособности. В контексте такого подхода, считает он, к формированию общей промышленной политики может подключиться и Украина, экономическая заинтересованность которой в связях с Евразийским союзом безальтернативна.

Мало кто помнит, что среди государств-членов основателей Евразийского экономического сообщества первоначально значились Киргизия и Таджикистан. Очень важно не потерять их в процессе интеграции. В силу разных причин вхождение Бишкека в Таможенный союз затянулось, и это не на пользу делу. По данным Интеграционного барометра ЕАБР, общественное одобрение идеи интеграции в Киргизии за последние годы упало и сейчас ее участие в ТС поддерживает всего лишь половина киргизских граждан. Тому причиной не только активная деятельность проамериканских НКО в самой республике, но и сдерживание ее присоединения. От этого, в свою очередь, зависят перспективы Таджикистана.

Большое достижение - приобретение на пути интеграции нового партнера, Армении, которая за короткий срок адаптировала экономическое регулирование под общие стандарты и привела национальное законодательство в соответствие с нормами интеграционного объединения. Растет общественный интерес к союзу в Узбекистане, который в 2006 году приостановил свое участие в ЕврАзЭС по политическим мотивам. У Ташкента нет других источников развития экономики, кроме как участия в данном проекте. Задача евразийских экспертов - показать все выгоды и преимущества сотрудничества в союзе.

В Минске российский лидер еще раз подтвердил нарастающий интерес к сотрудничеству с ЕАЭС со стороны других государств и региональных организаций. В ЕЭК поступили десятки предложений об установлении преференциальных режимов торговли. Владимир Путин призвал как можно скорее завершить переговоры по проекту соглашения о зоне свободной торговли с Вьетнамом, интенсифицировать экспертные консультации с Израилем, Индией, Египтом, продолжить развивать диалог с Южноамериканским общим рынком (МЕРКОСУР), Ассоциацией государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

Как известно, ЕАЭС в отличие от Евросоюза, интегрирующегося по всем направлениям, ограничивается экономикой. В этом есть плюс, поскольку снимаются многочисленные политические риски. Опора на общий рынок позволит по мере готовности членов союза упрочивать отношения по всем векторам развития, привлекая для этого Китай и других партнеров по БРИКС. Главенствующий после 90-х годов принцип отношений новых государств СНГ с Россией - максимум экономических выгод, минимум политических обязательств - начинает уходить в прошлое. Примечательно, что Казахстан, который будет председательствовать в союзе в 2015 году, считает важнейшей своей задачей проведение на достойном уровне совместного празднования 70-летия Победы в Великой Отечественной войне и чествование ее ветеранов. Сомнений нет, взаимодействие по всем линиям сотрудничества - и в безопасности, и в гуманитарной сфере - будет нарастать.

У интеграции очень много измерений. Нужно учесть институциональный опыт, накопленный Союзным государством Россия-Белоруссия. Своеобразными драйверами развития могут стать научно-образовательное сотрудничество и совместные проекты, претендовать в качестве которых могут, например, высокоскоростная железнодорожная магистраль из Китая через Казахстан в Россию и далее в Европу или чисто российский проект такого же высокоскоростного железнодорожного сообщения Москва-Казань-Санкт-Петербург.

Если же говорить о цивилизационно-исторических и геополитических факторах, то не стоит забывать о длительном опыте совместного государственного бытия и общей истории, элементом которой являлись коллективистские ценности. Они, как показал опыт Японии, Китая и Индии, оказались фактором, обеспечившим в начале рывка «азиатских тигров» мощное ускорение экономическому росту. Об этом подробно рассказывает в своей работе экономист и публицист Владимир Попов. Эта ценностная институционная общность - еще один из залогов успеха интеграции.

Источник:russia-today.ru