Cтанет ли БРИКС новым СЭВом?

В Москве прошла Международная конференция «Перспективы сотрудничества стран БРИКС на основе взаимодополняемости национальных экономик». Комментирует экономист Леонид Марканов.

- Судя по проектам создания единого валютного резерва и инвестиционного банка БРИКС, правительства этих стран серьезно нацелены на экономическую интеграцию, в том числе и в сфере валютной политики.

С одной стороны, по заявлениям правительств, взаиморасчеты в национальных валютах становятся одним из приоритетов в сотрудничестве стран этой группы. По имеющимся данным, доля нацвалют в торговых взаиморасчетах между этими странами за последние 5 лет увеличилась почти вдвое, достигнув примерно 20%. С другой стороны – курс этих валют все же сильно зависит от курса доллара США и евро. К слову, наименьшая зависимость в этом плане – у китайского юаня, что связано, прежде всего, с колоссальными золото-валютными госрезервами КНР - почти 3,5 трлн. долларов. Которые, естественно, «страхуют» юань от перепадов «западных» валют. Между тем, этот показатель у России – в 6 раз меньше: примерно 545 млрд. долл. Хотя, РФ по этим резервам занимает второе место в БРИКС.

Кроме того, как отмечалось на форуме, именно китайская экономика по темпам развития и промышленной «начинке», доминирует в регионе БРИКС. Взнос КНР в единый валютный резерв этих стран («Contingency Reserve Arrangement») намечен примерно в 40 млрд. долларов – это почти половина данного валютного пула. Российский же взнос значительно меньший: он предварительно запланирован в 18 млрд. (как и взнос Индии и Бразилии).

Эти факторы могут позволить КНР фактически диктовать свои условия в рамках интеграционного блока, если он будет создан в рамках БРИКС.

США и другие страны Запада, как отмечали участники форума, прямо или косвенно препятствуют укреплению позиций БРИКСовской «пятёрки» в международных финансово-экономических структурах. Поэтому, как считает Ренато Бауманн, директор международных исследований Бразильского Института прикладных экономических исследований, странам этой группы предстоит выработать согласованные меры не только для повышения роли БРИКС в этих структурах, но и по созданию своего рода «альтернативного центра силы» в мировой экономической системе.

Однако эти меры и, в целом, согласованная политика в рамках БРИКС возможны при главном условии: если сближаются не только цели, но и методы внутри- и внешнеэкономической политики. Именно этот фактор позволил создать когда-то, в конце 1940-х годов, Совет экономической взаимопомощи; в 1970-х – Ассоциацию стран Юго-Восточной Азии, а в 2010 г. – Таможенный союз РФ, Беларуси и Казахстана. Да, и еще в середине 1940-х – таможенно-экономический союз БЕНИЛЮКС (Бельгия, Нидерланды, Люксембург).

Группа БРИКС превратилась во влиятельное международное объединение, представляющее 43% населения планеты и более четверти объема мировой экономики. Причем, как отметил президент Фонда «Единство во имя России» Владимир Никонов, разрыв в темпах экономического роста между развитыми странами и странами БРИКС растет в пользу «пятёрки» БРИКС. Словом, экономический фундамент для интеграционного вектора в этой группе стран заложен основательный.

Примечательно, что растущую роль БРИКС в мире отмечают и зарубежные исследователи. Так, замдиректора Института перспективных российских исследований Центра Вудро Вильсона (США) Уильям Померанц в CNN недавно отметил, что «…подходы стран БРИКС прекрасно сочетаются с российской концепцией многополярного мира». Поэтому, как полагает У. Померанц, «с точки зрения России группа БРИКС остается весьма ценной концепцией, которая уже приносит ощутимые результаты». Тем более что группа БРИКС «…перестала быть коллекцией разнородных стран, и превратилась в нечто более существенное».

Однако он же отмечает, что «Россия всегда была аутсайдером в группе БРИКС со своей более традиционной экономикой, основанной на добыче сырья…». Зато Китай «остается ключевым игроком: его статус второй по величине экономики в мире делает его значимым как с группой БРИКС, так и без нее».

Схожее мнение у аналитика Жана-Поля Бетбеза, недавно высказанное во французской «Аtlantico»: «Понятие БРИК, а затем БРИКС возникло с подачи главного экономиста Bank of America, который хотел показать, что расстановка сил в мире меняется». По мнению Ж.-П. Бетбеза, это было упрощением, но страны БРИКС «сами вступили в игру и наладили связи. Мы увидели ее динамику, но не смогли очертить ее пределы».
Леонид Марканов