Золотая рыбка. Почему российские морепродукты недоступны

По данным Росрыболов­ства, каждый россиянин в этом году съест 18 кг рыбы - на 4 кг меньше, чем привык.

О том, куда уплывают богатства наших морей, «АиФ» спросил Михаила Глубоковского, директора Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии.

Ловим больше, едим меньше

Ольга Коробицына, «АиФ»: Михаил Константинович, наша страна омывается столькими морями, а едим мы норвежского лосося. Почему?

Михаил Глубоковский: В омывающих Россию морях действительно достаточно полезной и вкусной рыбы, чтобы накормить страну. За последние 10 лет уловы наших рыбаков выросли на 1,3 млн т (на треть) и достигли 4,3 млн т в год. Это примерно по 33 кг на каждого россиянина. Причём свыше 65% улова - ценные и востребованные рынком тресковые, сельдь, тихоокеанские лососи. Заметное место занимают крабы, креветки и другие морские деликатесы. Вылов этих видов достигает 80-100% от потенциально возможного. Фактически наши рыбаки вылавливают всё, что можно в доступных для них районах и на что есть спрос рынка.

- Так куда же идут эти уловы?

- К рыбакам, как вы поняли, вопросов нет. Значит, есть вопросы к внутреннему рынку. Давайте посмотрим, как растёт цена на российскую рыбу. Возьмём самый массовый вид - минтай. Его вылов - 1,5-1,6 млн т - составляет почти половину нашего улова. Так вот, цена минтая в дальневосточных портах за 2005-2011 гг. выросла в 1,2-1,3 раза. Инфляция же за этот период составила 1,76 раза, цена дизтоплива - главной составляющей себестоимости - выросла в 1,81 раза, электроэнергии - в 2,23. И сравним с другими главными продуктами: цена на хлеб выросла в 2,09 раза, на молоко - в 2,05, на говядину - в 2,1 раза. То, что цена на самую массовую рыбу росла медленнее инфляции и себестоимости, подтверждает: дефицита на неё не было. Наоборот, предложение от наших рыбаков превышало спрос.

В чём же причина того, что дорогая импортная рыбопродукция вытесняет нашу? В России зарубежный производитель рыбы чувствует себя гораздо комфортнее, чем отечественный. Импорт лосося (в основном норвежского, с которого вы начали разговор) за 10 лет (2003-2012 гг.) вырос в 4,3 раза, суммарная стоимость продаж увеличилась в 10,6 раза, а средняя цена - в 2,53. Зарубежные производители лосося, выращенного на искусственных кормах с добавлением антибиотиков и стимуляторов роста, демонстрировали высший пилотаж в освоении нашего рынка. За это же время цена нашего, натурального, выращенного природой тихоокеанского лосося увеличилась... в 1,5 раза.

Уплывает из рук

- Но вы говорите о первичной цене. А покупатель имеет дело с другими цифрами - с ценниками в магазине. Для него цены на нашу рыбу выросли не меньше, чем на импортную.

- Согласен. Рыба перепродаётся, и торговцы делают космические накрутки. Для рыбаков они держат низкую цену, для потребителей - высокую. В Госдуме рассматривается закон, который ограничит их аппетиты. Максимальная торговая наценка составит 30%. В России, где развиты монополистические торговые сети, это очень важно.

Также ломят цены перевозчики. 75% нашего улова приходится на дальневосточный бассейн. При этом 75% населения живёт в европейской части. В Магадане и на Камчатке, например, железной дороги нет. Привезти оттуда рыбу можно только пароходом или самолётом, что очень дорого. А там, где поезда ходят, как только начинается массовая путина, железнодорожники взвинчивают цены. Они за перевозку в центральные регионы получают столько же, сколько рыбаки за улов! Везти рыбу Северным морским путём также дорого - ледокольщики тоже кушать хотят. Цена сопровождения рыбы атомоходом в два раза выше, чем древесины.

В итоге у нас своей рыбы не хватает, хотя её объективно много. Она отправляется на экспорт. Страны Юго-Восточной Азии её с удовольствием покупают.

- Вступление в ВТО усугубляет ситуацию?

- Как минимум оно облегчает путь на наши прилавки импорт­ным морепродуктам и рыбе. А ведь это, как правило, продукты, выращенные в искусственных условиях. Российская же рыба в основном дикая. А природная рыба полезнее, чем «фермер­ская». Плюс культура производства в Европе одна, а, скажем, во Вьетнаме или Камбодже, откуда нам поставляют креветок, совершенно другая. Санитарный контроль нужен удвоенный.

Никто проблемой рыбы в стране не занимается. Росрыболовство отвечает за рыбаков - регулирует промысел, чтобы внукам осталось что вылавливать. Дальше рыбу «сопровождать» поручено другим ведомствам. В советские времена было Министерство рыбного хозяйства, и оно контролировало всю технологическую цепочку. Сегодня же у семи нянек дитя без глазу.

Ольга Коробицына