Поэзия Тряпкина напоминает нам о России, которую мы теряем

Сейчас дом заброшен. После Тряпкиных в нём жили другие хозяева, владелец умер, родственники в городе. Грустно смотреть на серые, покосившиеся доски забора, на печальные окна, не расцвеченные геранью и занавесками, на бурьян во дворе. Дом Тряпкиных - символ пустеющей сельской России. Символ страны, поднимающейся с колен. Вопрос только в том, перед кем мы на коленях. Если Запад - наша святыня, идеал для подражания, то да, пора вставать. А вот перед деревней русской не худо и на колени стать, поклониться ей в землю!..

Высокая серьёзная девочка читает стихи перед торжественным залом. На литературном вечере, посвященном Николаю Тряпкину. В библиотеке, которая носит имя поэта. Жизнь после смерти - сбылась! А девочка читает:

И пришел я туда - посмотреть на иную заботу!

Не могу и теперь позабыть той печальной страды, -

Как отцовские руки срывали со стен позолоту,

Как отцовский топор оставлял на иконах следы.

На большом экране - архивные кадры разрушенного храма. Здесь, в селе Лотошино, что на Северо-Западе Подмосковья, Тряпкин стал очевидцем богоборческого дела. С руин поруганной святыни он не взял ничего - «ни единой припрятанной штуки». Сохранил только боль, которая со временем переплавилась в стихи.

Советская эпоха - трагическая смесь героизма и безумия. Да, предыдущие столетия русской истории были не легче, но ХХ век - нам ближе, мы из него родом, мы одной ногой стоим в прошлом. ХХ век - век трагедии русского крестьянства. Все наши радости и победы оплачены слезами и горем деревенского люда.

А в начале века явился златокудрый пророк. Серёжа Есенин, деревенский мальчик, жизнью и словом соединённый с землёй. Наш величайший поэт, Пушкин ХХ века, даже биографией своей - богоборчеством и покаянием, принятием революции и отчуждением от кровавых бурь, путешествием в Европу и в «Железный Миргород», тринадцатью уголовными делами и ранней смутной смертью - он словно предвосхитил все извивы грядущей русской судьбы. И заветное слово его преследовали так же, как православную веру. За Есенина сажали в тюрьму, расстреливали, высылали…

Что же это было за время?! Куда вели нас рулевые? Чего они хотели добиться? Почему преследовали не только «классово чуждых» попов, выступающих на стороне прежнего государственного строя, но и вчерашних крестьян, русских поэтов?! Павле Васильев, Николай Клюев, Алексей Ганин, Сергей Клычков, Пётр Орешин - целый букет первоклассных талантов был уничтожен, изведён под корень. Уничтожен с особой жестокостью - чтоб другим неповадно было, чтобы знали трудящиеся, какие песни петь в новое время, каким богам молиться.

Ради чего это было сделано и кем? Кто был основоположником дьявольского плана? И почему, когда в 80-х жизнь страны устоялась и наладилась, снова была затеяна «перестройка» с низвержением уже советских святынь и символов?!

Нет ответа…

А кто пришёл на смену уничтоженным? Какие стихи и чьи голоса? И каково было Тряпкину, не отрекшемуся от своей прозаической фамилии, от сельского рождения, поэту негромкого характера пробиваться сквозь жестяной звон «громких лириков», цинично меняющих убеждения в унисон колебаниям «линии партии»?!..

Тряпкин хорошо понимал трагедию и боль русской жизни и, как чудо, воспринимал свой дар, не уставая ему удивляться:

Не бездарна та планета,

Не погиб ещё тот край,

Если сделался поэтом

Даже Тряпкин Николай.

Если с могучего дерева срезать вершину, оно, болея, не погибнет. Будет расти вширь, давая силу боковым побегам. Новая волна крестьянской поэзии, тех, кто из народа не выходил, а был «крутого рода» - Николай Тряпкин и Владимир Цыбин, Николай Рубцов и Дмитрий Блынский, Борис Примеров и Виктор Боков, Вячеслав Богданов и Сергей Викулов, Ольга Фокина и Нина Стручкова. Возможно, некоторые из этих достойных имён неизвестны «массовому» читателю. Что из того?! Известность - не всегда показатель значимости. В Лотошино, в музее, есть фотография героя Великой Отечественной. Ещё до Александра Матросова он закрыл своим телом вражескую огневую точку, погиб «за други своя». Такова русская судьба - умирать бесстрашно, не боясь забвения. За родину, за Русь! А называться она может по-разному - Российская империя, СССР, Российская Федерация. Хотя название - важно.

Чувство родины очень развито у деревенских. На литературном празднике, посвящённом 95-летию со дня рождения Николая Тряпкина, который прошёл 22-23 марта 2014 года в Лотошинском районе, выступали московские писатели и земляки поэта. Местные стихотворцы слагают гимны своим селам, городкам и даже улицам. Этих негромких тружеников слова можно упрекнуть в неточной рифме, но никак не в фальши. О деревне нельзя писать без любви, потому что в этом случае любая правда становится неполной, ущербной и тенденциозной. Это всё равно, что обнажив корни у дерева, говорить о том, как они некрасивы (по сравнению с кроной) и бесполезны (на них нет плодов). Но всё начинается с корней, пьющих соки земли и питающих каждую клетку древа жизни. И этот «минерально-энергетический» обмен как раз и формирует особую «химию» чувств, любовь к родине, рационально кажущуюся необъяснимой. Николай Тряпкин:

Милый край от Волока до Ржева!..

Светлый сон, идущий сквозь века!..

Ты - как снег февральского пригрева,

Ты - как нежный запах молока.

Конечно, продовольствие можно обменять на нефть и газ, а народ согнать с земли в мегаполисы. Но только что это будет за народ?! Народ-космополит - патриот Испании и Израиля, Аргентины и Китая, Норвегии и Египта, этих и многих других стран, которые нас кормят, вливая в кровь «минерально-энергетический» обмен чужой земли и чужой воды. Смерть деревни - это смерть России. На гамбургерах и суши русского человека не вырастишь.

Два дня литературного праздника в Лотошино и Микулино (язык не поворачивается называть эти чудесные исторические местности «поселениями», как велит ныне лексика бюрократии) стали для всех участников действа временем высокого духовного напряжения, походом к трепетным сердцевинам русской жизни. Николай Тряпкин призвал в гости москвичей: поэтов Алексея Полуботу и Григория Шувалова, переводчика Дмитрия Псурцева, литературоведа Евгения Богачкова, прозаика Анастасию Чернову, путешественника Михаила Сигалова. И я была рада оказаться в этой замечательной компании искренних тряпкиноведов и тряпкинолюбов. Не только родная земля, но и «натуральное» родное слово, без иностранных «присадок», возвращают нас к самим себе, к настоящему свету жизни.

Этот праздник слова был бы невозможен без энергии и заинтересованности местной власти и местной интеллигенции. Пять лет назад глава Микулино Светлана Цыбина была в числе тех, кто начинал «Тряпкинское движение» в здешних местах, а теперь мы ходим по улице имени поэта. И, конечно, посмертная судьба литераторов всегда в руках библиофилов. Об этом ли не знать Юлии Алексеевой, директору Лотошинской центральной районной библиотеки - библиотеки имени Николая Тряпкина?..

…Колесо русской истории вращается то мучительно медленно, как это было совсем недавно, то мгновенно - как произошло в дни воссоединения Крыма и Севастополя с Россией. Будем верить, что

Настала пора походов,

Каких не бывало ввек.

В полях, на горах и водах

Играет в трубу Олег -

Олег не простой, а вещий,

Сияющий бог дружин.

Мы славим такие вещи,

Что стоят любых былин.

Так пожелаем Москве воссоединения: с родной деревней, с Тверью и Владимиром, с Иркутском и Хабаровском, с русским словом и героической историей. И, право, поэт и гражданин Николай Тряпкин, пророк и страдалец, стоит того, чтобы о нём помнили, чтобы чтили его примерно в русских землях.

Источник:svpressa.ru