Шемякин: желтая пресса делает из народа глупую толпу

- Михаил, как вы считаете: у богатых людей много проблем?

- Вы знаете, как говорится, нам бы их проблемы. Часы купить за полмиллиона или за два? Или страдания из-за того, что галстук купил за две тысячи, а оказывается, за углом за десять продают - промахнулся…

- То есть с вашей точки зрения, деньги - это проблема? Ну, то есть не все деньги - проблема, а только наворованные, скажем так?

- Я думаю, что даже когда деньги являются «старыми деньгами», как их называют в Америке, то они являются проблемой. Тем более «проблемны» новые деньги. Нувориши за десятки, а то и сотни миллионов пытаются купить себе как бы билет в highsociety, если приобрести, скажем, замаринованную акулу за 12 миллионов долларов… Москва, как любая провинция, пытается быть набожнее папы, поэтому игры идут в тусовки якобы высокого класса. Делаются экспозиции, пытаются выдвинуть ряд каких-то художников, которые делают то, что вроде бы похоже на то, что делается в Америке или в Лондоне - на Западе. Но по-настоящему у россиян и у русского искусства совершенно свой особый путь, предначертанный этой стране.

- По поводу особого пути. Почему Запад так настороженно относится к России всегда, а сегодня - особенно?

- Очень удачно высказался о России мой любимый философ Николай Бердяев, который сказал, что Россия - это вообще не страна и не край. Это экспериментальная лаборатория самого Господа Бога. Поэтому я думаю, что Европа (и Восточная, и Западная) всегда чувствует себя неуютно рядом с этой лабораторией…

Сегодня желтая пресса из народа делает глупую, безобразную толпу, которая присутствует в любой стране. Конечно, в России, как всегда, перебор, потому что золотой середины нет. Но есть безобразное телевидение и во Франции, есть безобразное телевидение и в Америке. И конечно, там та же самая проблема. Талантливый американский или французский народ потихоньку превращается в массы, а массами легко управлять, массы - это те люди, которыми в свое время управлял Гитлер. Массами управлял наш Сосо Джугашвили.

- Ваш прогноз -как будет дальше развиваться искусство в России?

- Есть вероятность, что мафия от искусства, циничная, совершенно беспощадная, - создаст свою систему и перенесет англо-американский принцип на русскую территорию, и тогда говорить о русском искусстве, о русской школе и о самобытности русского искусства нам просто не придется. На Западе уже само академическое образование зашло в никуда. Например, в Америке несколько лет тому назад группа молодых художников вышла из Академии в знак протеста, что учителя с ними мягко обращаются, не учат их ничему, а просто-напросто пускают их на самотек. Студенты вышли и сказали: «Мы-то понимаем прекрасно, что мы ничего не делаем интересного, потому что мы не умеем делать». А педагоги, профессора на Западе, чтобы не потерять своей работы, обычно боятся на кого-либо воздействовать. Потому что упаси Боже прослыть ретроградом, который подавляет волю молодого человека, пытается ему что-то навязать. Поэтому педагоги получают свои деньги, похлопывают ребят по плечам и говорят: «Да, да, да, у вас есть что-то свое, оригинальное». А вот русская академическая школа на сегодняшний день одна из самых сильных.

- То есть у нас пороть не разучились?

- Пороть не разучились. Но руки слабнут у профессуры, так сказать, плети выпадают, щелбаны становятся все менее значимыми и звонкими.

- А нужна ли строгость?

- Суровое академическое воспитание необходимо для того, чтобы сформировался серьезный мастер, профессионал. Потом уже, окончив академию, вы можете заниматься всеми «измами» и любыми экспериментами, но в основе всего должно лежать нормальное профессиональное образование, профессионализм. Но вы не можете танцевать ни одну партию даже в кордебалете, если вы не окончили Вагановское, не прошли великолепную школу балета. Вы не можете играть на скрипке, если не овладели этой скрипкой и не прошли суровые годы консерватории.

А в изобразительном искусстве у нас сегодня даже не важно, умеете вы рисовать или не умеете. Взяли, поместили в банку внутренности свиньи или коровы. При удачном раскладе ситуации. Вот Демьен Херст продает потроха коровы и быка в формалине. Это стоит несколько миллионов. И вот в каталоге «Сотби», допустим, написано, для того чтобы человек сразу в обморок не падал: «Мы, конечно, понимаем, что это выглядит для начала антиэстетично и может вызвать даже легкое отвращение. Но, внимательно присмотревшись и вдумавшись в эти две банки, учитывая, что в одной банке - внутренности быка, а в другой - коровы, вы можете уловить некоторую влюбленную романтичность в этом шкафу и в этих банках, в их диалоге». Для кого это написано? Это фактически для меня Хармс. А на самом деле это написано вот для этого богатого придурка, который читает это и говорит: «Мусь, а Мусь. Видала вообще вот это? То-то я и догадываюсь, чего мне так эти две банки нравятся. Ну, и притом недорого - всего два миллиона. А мы уже как бы попадаем в когорту больших знатоков и собирателей искусства».

Вот, допустим, взять феномен Пинчука (Виктор Пинчук - украинский миллиардер, основатель крупнейшей в Восточной Европе галереи современного искусства - прим. ред). Ну, человек сделал большие деньги где-то там на угле, в Донбассе. Никакого имени не было, кроме того, что да, человек быстро, очень быстро разбогател. На сегодняшний день он сделал очень мощный ход - купил себе дорогущий билет в highsociety. Он купил, привез очень много работ этого Демьена Херста, который прославился тем, что разрезает свиней. Акула в формалине была продана за 12 миллионов долларов. Он миллиардер, олигарх, купил старую фабрику, отремонтировал ее, сделал выставку. Ну что больше всего нужно сегодня украинцу, кроме сала? Естественно, Демьен Херст! Две половинки свиньи в формалине! И близко, и знакомо, и понятно.

- Если придет человек и скажет: «Научите меня писать картины?

- Ну, во-первых, я должен посмотреть на этого человека, понять, что он хочет. Если он хочет быть художником, он должен обладать определенной степенью таланта. Когда ко мне приходят люди заниматься, я говорю: «В первую очередь, вы поймите простую вещь. Вы хотите заниматься той профессией, которая с точки зрения обывателя абсолютно абсурдна». Если вы хотите быть хорошим сапожником, вы заводите колодки липовые сухие, закупаете итальянскую кожу, у вас великолепные машины суперсовременные. Вы выпускаете изящную обувь. Фирма начинает, как на дрожжах, расти. А у нас все наоборот. Чем больше мы проникаем в тайну искусства, чем интереснее и сложнее наши картины, тем меньше их понимают и тем меньше их хотят покупать.

Я делаю массу работ, которые я не выставляю. Я их делаю сам для себя. Я знаю, что в галереях выставлять бессмысленно, да я давно порвал уже с галереями. А в музеях я тоже их мало выставляю, потому что я знаю, что у публики они могут вызвать иногда недоумение.

Источник:mr7.ru