Бородатая женщина в каждом из нас

Очевидный конец Европы

Спешно и суетливо попытались свести все к ржаке над «загнивающей Европой»: вот такое вот австрийское певцо. Ну а чего, собственно, еще от них ждать? Ценности позабыли, скрепы отодрали пассатижами и выкинули, полная деградация налицо. И как удачно и вовремя она воплотилась в конкретном лице Кончиты Вурст! Европа расписалась в своем окончательном падении. А мы че? Мы ниче. Тряпки жжем, смеемся.

Смеяться в данном случае, положим, не грешно. Сам сценический псевдоним Тома Нойвирта, откровенно намекающий на анатомический конец (Кончита Вурст, Кончита Сосиска), изначально располагает к смеху. Кончита прежде всего персонаж комический и карнавальный. Но у российской аудитории смех получается глумливый, с явной примесью страха и обиды. Искренне сокрушаются даже люди интеллигентные, образованные, много читающие и путешествующие. Им тоже почему-то от Кончиты горько. Российские СМИ нагоняют тумана. То гермафродитом бедную Кончиту обзовут, то напишут, что Том Нойвирт «стал женщиной в 2011 году». Все становится совсем уж страшно и запутанно. Хирургия, брат... Наши люди озадачены. Это ведь что получается? Великую страну развалили, национальную идентичность разрушили, религиозную налаживаем с большим трудом, а тут еще у нас из-под ног и половую вышибают? Нет жизни русскому человеку!

Ничего нового под солнцем

Начни отслеживать генеалогию трансвестизма - опустишься в такие глубокие и неожиданные омуты, что будет весьма удивительно. Тут вам и театр - древнегреческий, кабуки, английский времен Шекспира, где, как известно, женские роли играли мужчины. И стихия карнавала, меняющая социальные и гендерные роли на противоположные. В современной Европе действительно никого не напугаешь не то что мужчиной в женском платье на сцене, но и на улице, и за соседним столиком в ресторане. Негативных реакций в бытовом пространстве становится все меньше, и все чаще к трансвеститам относятся с искренней симпатией. Дело здесь не только в том, что толерантность в Европе не считается бранным словом, но в довольно большом пласте европейской культуры, осмысляющей и обыгрывающей пол как одну из масок человеческой души. В ХХ веке эта тема проходит через ряд блистательных актерских работ в кино (Тони Кертис, Джек Леммон, Дастин Хоффман, Тильда Суинтон, Патрик Суэйзи, Джули Эндрюс - всех не перечислишь), через знаменитые баллады Лу Рида, посвященные Кэнди Дарлинг и Холли Вудлон, трансвеститам из ближнего круга Энди Уорхола, исполнявшим женские роли в его фильмах, через набирающую популярность в последние годы весьма симпатичную субкультуру трансвеститов и трансгендеров. Но это все у них, загнивающих. А что же у нас?

Баба-яга в своем коллективе

Сколько ни кричи, что Россия не Европа, но и мы по этой части вполне отличились. Нам в плане трансвестизма очень даже есть чем похвастаться. Один Феликс Юсупов чего стоит. С большим успехом выступал около недели в петербургском кабаре, выдавая себя за певицу-француженку, пока кто-то из публики не признал на нем маменькины фамильные драгоценности. У Эйзенштейна в «Иване Грозном» на пиру пляшет перед царем юноша в женском платье. Клара Лучко была Себастьяном и Виолой в «Двенадцатой ночи» 1955 года. А Марина Цветаева с ее Анри-Генриеттой? А легендарный спектакль 1990-х «Мадам Баттерфляй» Романа Виктюка с блистательным Эриком Курмангалиевым в заглавной роли? Верка Сердючка хоть и украинка, а надолго стала неотъемлемой частью российских эстрадных шоу. Примерно как Маврикиевна с Никитичной - советских «Голубых огоньков». Заза Габор. Надежда Дурова, кавалерист-девица. Александр Калягин в фильме «Здравствуйте, я ваша тетя». Федя Стуков, в конце концов! Мальчик Федя в роли девочки Лены из Михалковской «Родни».

Список - далеко не полный. Однако же вот Калягина in drag и Верку Сердючку мы любим. А австрийская Кончита отчего-то как кость в горле.

Новое платье короля

В наши дни именно мужской трансвестизм является одним из социально-культурных феноменов, через которые возможно выражение актуальных смыслов. Так вышло в какой-то степени из-за нашей человеческой непоследовательности. Женщины давно присвоили себе все элементы мужского костюма, и дама в смокинге в общественном месте не вызовет ни у кого ни малейшего удивления, в то время как мужчина в юбке - это скандал, если только речь не идет о шотландце. Совсем иначе дела обстояли в XVIII веке, когда брюки были настоящим табу для женщин, а мужчинам, наоборот, в полном объеме дозволялись кружева, духи, мушки и напудренные парики. В те времена самым волнующим, запретным и скандальным эротическим образом была именно женщина, переодетая мужчиной. В России Екатерина Великая появлялась на маскарадах в мужском платье, наглядно демонстрируя тезис о том, что Юпитеру позволено то, что не позволено быку.

В наше время все наоборот. Вот совсем недавно британский миллиардер Ричард Бренсон, выполняя условия проигранного пари, побрил ноги, накрасился, нарядился в женское и воспарил по-своему: в качестве стюардессы обслужил пассажиров одного из рейсов компании Air Asia. Миллиардерам можно.

Некоторые любят погорячее

Человеку непосвященному, конечно, трудно с ходу разобраться во всех тонкостях транскультуры, поэтому не удержусь от небольшого ликбеза. Говоря об артистке Кончите Вурст, следует употреблять женский род. А о ее «прародителе» Томе Нойвирте, напротив, надлежит говорить в мужском. Потому что Том женщиной не становился, пол не менял и не собирается. Его случай - это трансвестизм двойной роли, как сказали бы психологи. Но когда речь идет об искусстве, глупо употреблять медицинские термины. Скорее подходит выражение Юнга «выход Анимы».

Гораздо интереснее попробовать разобраться в том, с какой целью мужчина создает себе параллельную женскую идентичность и что возможно через нее выразить. Во-первых, трансвестит действительно выбивает у нас почву из-под ног. Мы вроде бы привыкли к тому, что мужчина - это мужчина, женщина - это женщина, и третьего не дано. Как говорил дедушка Фрейд, анатомия - это судьба. Фокус в том, что вместе с этими «базовыми принципами» нас покидают и все многочисленные стереотипы, связанные не только с гендерными ролями, но и с восприятием мира в целом. Вас не учили, как вести себя с трансвеститами, вы теряетесь, злитесь или смеетесь, но при любой реакции неизбежно становитесь собой, а не набором заученных правил и психологических защит. И то, что вам при этом говорят, поют или танцуют, воспринимаете гораздо более непосредственно.

Бородатая женщина в каждом из нас

На втором плане, и это очень хорошо прослеживается в выступлении Кончиты Вурст, - конечно же, вечная и бескомпромиссная битва за личную свободу. Сексуальную, но не только. Да, хочу, халву ем, хочу - пряники. Мужчина, но одеваюсь и веду себя как женщина. Изображаю женщину, но оставляю бороду. Без бороды Кончита определенно выглядела бы привлекательнее, но тогда потерялся бы весь гротеск. Вот стою я здесь перед вами, простая бородатая женщина, и вопреки всем вашим оценкам и суждениям сейчас воспарю как феникс. А кто из нас не мечтает воспарить, несмотря на то что с детства твердят «нельзя, нельзя, нельзя»? Мечты у всех разные, кто-то хочет на скрипке Страдивари сыграть, кто-то - из пистолета Феликса Эдмундовича Дзержинского выстрелить, кому-то достаточно много денег, а кто-то размышляет над тем, как победить смерть. И ставки наши высоки, а шансы минимальны, и жизненные обстоятельства выкручивают нам руки, и общество давит на нас, загоняя в привычные схемы, и много чего внутри нас самих нам мешает. И, если честно, положа руку на сердце, в каждом из нас живет такая вот прекрасная и нелепая бородатая женщина.

Участник от Австрии Кончита Вурст (Томас Нойвирт) во время выступления на «Евровидении-2014». Фото: Reuters

Nobody is perfect

А если копнуть еще глубже, то обнаруживается послание в высшей степени гуманистическое, почти религиозное. Есть ли пол у души? Большинство религий говорит, что нет. Душа рождается в этот мир в мужском или в женском теле, и, несмотря на все волнующие моменты, связанные с этим обстоятельством, бывает полезно иногда вспомнить о том, что полом мы не исчерпываемся и не объясняемся до конца. Более того, пол часто разделяет нас. Слишком много накопилось стереотипов, и продираться сквозь них невероятно трудно. Мальчикам - солдатики, девочкам - куклы. Мужчины добиваются, женщины ускользают. Первые от природы полигамны, вторым лишь бы ребеночка родить. И так далее. Человек противоположного пола начинает восприниматься нами не как уникальная личность, а как набор неких функций. И здесь трансвестизм тоже самым прекрасным образом путает карты.

Современная культура, по крайней мере европейская, на первый взгляд невероятно толерантна. Но все то, что не укладывается в стереотипы, даже она немедленно пытается оформить в отдельную категорию. Если ты гей, лесбиянка или трансгендер, то вот тебе твоя субкультура с ее правилами, в ней и живи. Шаг вправо или влево, конечно, не расстрел, но довольно ощутимое социальное давление. «Ты ведь понимаешь, что мы, трансвеститы-гетеросексуалы, подвергаемся определенной дискриминации со стороны гей-сообщества». Эту прекрасную фразу некоторое время назад мне пришлось услышать в одной из европейских стран.

Там в Европе аббревиатуру ЛГБТ уже продлили еще на одну букву - Q, от queer. Другой, иной, не такой, как все. Чудо морское с зеленым хвостом. Ни под Л не подходит, ни под Г, ни под Б, ни под Т. И под то, что принято считать «традиционными отношениями», тоже никак. Интересно, как далеко может зайти этот процесс? Сколько еще букв к ЛГБТ можно прибавить? Ведь попытка загнать квиров в отдельное гетто смешна уже тем, что все мы квиры. Люди, иначе говоря. «Nobody is perfect», как справедливо заметил Осгуд Филдинг III после того, как Дафна сняла парик.

Источник:slon.ru