Привилегии наемников: реальное преступление - условный срок

Он вместе с коллегой-участковым по дороге в отделение изнасиловал задержанную за ссору женщину. Ее брата за попытку заступиться избили.

За все это он был приговорен судом к 6 годам условно. Да, еще его уволят из милиции, а его начальство получит строгое взыскание.

24 февраля суд признал Андрея Барабанова виновным в том, что тот пнул сотрудника ОМОНа ногой, и приговорил его к 3 годам и 7 месяцам колонии общего режима. А еще он приговорил к 3 годам и 6 месяцам реального срока Алексея Полиховича за то, что тот задел полицейского по руке. А еще 2 года и 7 месяцев опять же совершенно реального срока получил Артем Савелов за то, что схватил полицейского за руки. А еще... еще 7 человек приговорены к лишению свободы на сроки от 2,5 и до 4 лет за правонарушения, самым чудовищным из которых является: «Кинул куском асфальта, что вызвало покраснение кожи у омоновца».

На чем держится идея неприкосновенности сотрудников полиции? Оставим пока в стороне вопрос о том, что эта идея даже в своем предельном виде вряд ли предполагает столь буквальное воплощение: схватил за рукав - двушка, взял за руку - трешка. Так вот, идея неприкосновенности сотрудников полиции держится на их же ответственности. Они не должны превышать своих полномочий. То есть жесткие кары за нападения на полицейских, безусловно, требуют точно так же жестоко карать самих полицейских за их правонарушения. И втройне - во время исполнения служебных обязанностей. На этой жесткой связи держится правоохранительная система. Таков мандат, который они получают от населения (нации, народа), то есть тех, чей порядок охраняют.

Но это если система именно правоохранительная. Собственно, две эти новости - первая вполне дежурная, и попала в статью только по календарному совпадению - вполне внятно объясняют, что никакой правоохранительной системы в России нет. Полицейские есть, ОМОН есть и даже система есть. Но она совершенно другого рода и имеет совершенно другой мандат и совершенно другой источник этого мандата.

Система, при которой неприкосновенность полицейского никак не связана с его ответственностью за правонарушения - не какая-то историческая новость. Такие системы были и раньше, в разных видах и разных формах. Самый распространенный тип такой системы - оккупационные силы. Но не только. Всевозможные личные гвардии и наемные отряды правителей - часто как-то карались за правонарушения, но связь между карой за эти преступления и карой за нападение на них если и существовала, то была сильно смещенной в сторону «неприкосновенности».

И понятно почему. Они служили не населению, а своему хозяину. И защищали они его, а не население. Население для них и их хозяев - враждебная сила, они внеположны ему и противопоставлены ему. Поэтому любое нападение на силовые структуры правителя (или оккупационной администрации) и неповиновение им - серьезное преступление против власти и правителя, а преступления их самих оцениваются по ситуации (разумеется, несопоставимо мягче).

Собственно, та же система и у нас. Правоохранительные органы называются так по недоразумению. Все это наемные отряды власти - не связанные никакими мандатами, никакими обязательствами с населением. Функционально население для них внеположная и враждебная сила. А потому абсолютно нормально, что суд (часть этой же системы, так же связанный именно с властью, а не с населением и законом) приговаривает к суровому наказанию тех, кто пнул омоновца, и дает условно милиционеру за доказанное изнасилование. Так работает система.

И чем больше омоновцев, чем вернее они связаны с властью, чем внеположнее они населению, тем сильнее режим.

Впрочем, на самом деле - нет.

У того же Януковича было много вариантов действий даже после начала кризиса. Он мог бы распустить Раду и назначить перевыборы, а потом на деньги Москвы скупить оппозиционных депутатов - на Украине это обычное дело и почти верное. Он мог выпустить Тимошенко и начать игру вокруг нее. Он много чего мог, но у него был «Беркут» - подконтрольная ему надежная гвардия, а потому он уверенно начал разыгрывать силовой сценарий. И «Беркут» действительно был силен и надежен. Он был готов противостоять населению, но именно этой своей готовностью, своей внеположностью людям только разжигал ситуацию и ухудшал положение своих хозяев.

Оккупационная система эффективна, когда она оккупационная и реально внеположна населению (гвардейцы, набранные из далеких земель, никак не связанные с местными жителями), но когда ты живешь в одном подъезде с людьми, в которых стреляешь, это не работает. Хотя бы потому, что детям бойцов «Беркута» ходить в школу, а жене - в магазин. Все пишут, что по-настоящему надежным в итоге оказался только симферопольский «Беркут» - как они сами говорят, они стояли в Киеве, осознавая свой Крым островом.

Когда Московский и еще невесть откуда ОМОН с чувством полной власти и абсолютной силы хватает без разбору людей у Москворецкого суда и возле Манежной площади - он крайне эффективен и выглядит непробиваемой опорой власти. Но эта эффективность существует исключительно в ситуации, когда никакой реальной угрозы власти нет и близко.

Источник:slon.ru