Сергей Морозов о близости России и Соединенных Штатов

Трудно сказать даже, с чего повелась эта любовь. С романов Фенимора Купера и Томаса Майн Рида? С общего ощущения родства? А может оттого, что на мировой арене мы начали почти в одном амплуа, начали чудаками и изгоями, революционерами, провозвестниками всемирного обновления?

Мысли «все о нем, все о Гегеле» еще в XIX веке сменились мыслями об Америке.

В Америку едут герои Достоевского. Один, Свидригайлов, собирается, да не доезжает по причине самоубийства, другие доезжают и возвращаются после, чтоб умереть на Родине. И те, и другие не от разочарования ли, не от озарения ли, что все едино, что Россия, что Америка?

В ХХ веке уже не на литературных страницах, а в действительности, без всяких самоубийств, доехали уже многие. Кто по нужде, кто по желанию. Обжились, переплелись. Сикорский, Зворыкин, Сорокин, да тот же Ирвинг Берлин («God Bless America!»), американский Исаак Дунаевский - кто они? Россияне, американцы? Уже и не разберешь.

Америка для нас - и надежда, и отчаяние, единственный друг и заклятый враг, родственная душа и закоренелый конкурент. Бессознательное тяготение к ней заметно и сейчас, несмотря на всю бушующую в социальных сетях ненависть и официально декларируемое охлаждение. Звездочка Минобороны, флаг Новороссии, напоминающий полотнище южных штатов времен гражданской войны - разве не свидетельство этой подсознательной тяги?

С кем еще могут быть такие отношения любви-ненависти, как не с самым близким и духовно родственным существом?

Америка - это нечто соразмерное нам не только географически и демографически, но и цивилизационно. Это не Франция и не Германия, зажатые со всех сторон карликовыми государствами, растворившие и потерявшие себя в евросоюзах, превратившие себя в бездушный город и угасающую декадентскую цивилизацию. Америка - это почти наши просторы, наши почти леса, климат и широты. Америка - не чета перекрестившимся в бездушный город европейцам, это свои, деревенские. Даже сейчас, если снять эту культурную мишуру последних десятилетий, обнаружится под ней глубинка, любимая русским провинция, та же милая сердцу завалинка, тот же стог сена в бескрайнем поле, которые не спрятать ни за какими небоскребами. Обнаружатся простые люди, с простыми радостями и горестями, проводящие жизнь свою в труде, и стремящиеся к счастью так, как они его понимают.

Между дядей Томом и нашим Платоном Каратаевым много общего. «Скорая помощь» - это «Доживем до понедельника», переведенный в привычный американцу растянутый на годы формат. Наши орловские наверняка найдут с их техасскими общий язык.

Мы да Америка - два величайших цивилизационных проекта, рукотворных, трудовых, революционных и в тоже время религиозных, вдохновенных верой, овеянных романтикой творчества, далей и просторов. Была еще Европа, но Бог ее оставил, а точнее она оставила Бога и теперь там уже все - кладбище, мавзолей и памятное место, приходящее в негодность из-за чудачеств смотрителей.

Америка пионеров и трапперов, индейцев и чернокожих. Америка Фолкнера и Фицджеральда. Большая деревня, такая же, как Россия. Страна жилистых фермеров и крепких парней, изобретательных и смекалистых. Страна первопроходцев и изобретателей. Америка «американской мечты» и большой «американской трагедии». Такой она была для нас еще не так давно.

Впрочем, последние годы нам стал привычнее другой образ Америки. Америки агрессивной, надменной, погрязшей в грехе, чванстве и глупости без остатка.

В этом есть много правдивого. Но есть и нечто субъективное. Не у нас одних стараниями «добрых людей» подпортился имидж. Не одним нам навязывают негативный образ.

Да и давние традиции этого имеются. Образ Америки как страны без духовности и без народности, был обрисован, к примеру, еще Иваном Аксаковым. И он живет до сих пор, не только отражая реальную губительную практику американского проекта, но и заслоняя при этом глубочайший его смысл, устремления лучших американских умов, стремившихся с чистого листа создать не империю, не мирового жандарма, а новый дивный мир, новый свет, способный преобразить тьму старых европейских порядков. Создать новое общество, нового человека. Этот образ темной Америки живет, заслоняя чудаков-мечтателей вроде Торо, заслоняя беспощадных критиков уродливого обездушивания Америки в виде Марка Твена и Драйзера, романтиков вроде Лонгфелло, Уитмена и Джека Лондона. Живет, заслоняя тех самых простых американцев, о которых нам рассказывали еще в «Международной панораме».

Да, есть ощущение, что подходит к концу не только Америка первооткрывателей и изобретателей, но даже Америка той самой «американской трагедии», что Америка вечно шумящего Манхэттена, «42-ой параллели», Йокнапатофы сходит на нет. Уже и «Зима тревоги нашей» отгремела и растворилась в безразличии безвольного и толерантного сознания. Накатывает порой ощущение, что не осталось в Америке ни тревоги, ни мысли, никакого чувства, что американский автобус заблудился окончательно, и никакие поиски Америки не дадут уже результата. Осталась одна витрина, пустая оболочка, в которой потерялась Америка века джаза, настоящая Америка великого проекта, Америка - несбывшаяся надежда всего мира.

В этом опять много правды. Когда-то Старый свет услышал напоминание от Нового: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение», но этот религиозный клич заглох, кажется, ныне теперь и в Новом Свете. Лидеры Америки оказались слишком невежественны для того чтобы уловить, сохранить и развить тот высокий, благородный революционный творческий дух, породивший Америку.

Все так.

Но ведь и мы идем по этому же пути, утратив религиозную веру в себя, романтизм и благородство. И мы, и Америка, две великих страны, два великих народа, балансирующих на грани схода с исторической арены, задыхаемся уже в невыносимой духоте утраты своего высокого предназначения.

При этом Америка - империя, империя зла, такой же стереотип как злобная имперская Россия. Бесчинствующий либеральный безнравственный хозяйчик как высшее достижение американской культуры - такое же заблуждение и односторонность как русский православный обскурантизм и мифология ГУЛАГа. Наша нынешняя ненависть к Америке вообще, как таковой - признак такого же, но уже нашего собственного падения, нашей деградации, отупения, нашей поверхностности и неглубины, нашей слепоты, нашей неспособности увидеть то, что раз за разом озвучивается и современными деятелями культуры Америки («это не Америка», «это не моя Америка»). Это отражение нашего забвения о собственном величии и достоинстве, сокрытом за безличием современных идеологических штампов.

Боже, храни Америку Хэмингуэя и Стейнбека, Саймака и Брэдбери, Нат Кинг Коула и Джона Колтрейна, Боба Дилана и Брюса Спрингстина, Америку фермеров и строителей, рыбаков и инженеров.

Сказать это нетрудно, потому что гибель этой настоящей Америки, которая разворачивается на наших глазах - трагедия для всякого всемирно отзывчивого сердца, бьющегося в груди русского патриота.

Источник:svpressa.ru