"Кавказ — "черная дыра" для прав человека в России"

Среди прочего, представители «Международной амнистии» указали: интернациональное правозащитное сообщество обеспокоено ситуацией в Крыму, недавно ставшем частью Российской Федерации. В частности, давлением на местную мусульманскую общину, которое во многом обусловлено распространением на жителей территории антиэкстремистского российского законодательства. В результате в Крыму, где ранее не имелось никакого радикализма и экстремизма, немало людей оказались под угрозой уголовного преследования за свои идеологические убеждения и политические взгляды.

Корреспондент «Кавказской политики» побеседовал с директором региональной программы Amnesty International по Европе и Центральной Азии Джоном Дальхизеном. Нас прежде всего интересовало, как авторитетная международная организация оценивает уровень соблюдения прав человека на Северном Кавказе.

- Джон, скажите, пожалуйста, собирает ли «Международная амнистия» информацию о нарушениях прав человека на Северном Кавказе? Как вы в целом оцениваете ситуацию в этом регионе?

- Нарушения прав человека имеют место на Северном Кавказе в течение уже достаточно длительного периода времени. «Международная амнистия» постоянно исследует этот вопрос, и в прошлом году вышел очередной доклад о ситуации с правами человека в этом регионе.

В настоящее время мы продолжаем отслеживать события. В последние недели и месяцы Amnesty International сделала несколько заявлений по разным эпизодам. Северный Кавказ, таким образом, остается предметом нашей большой озабоченности.

- Существует ли, на ваш взгляд, разница между Северным Кавказом и остальной Россией в плане нарушения прав человека, или положение везде примерно одинаковое?

- В последние время нарушения прав человека на Северном Кавказе происходят особенно часто - намного чаще, чем в целом по стране. Это черная дыра, откуда неуважение к правам человека распространяется по России. Конечно, сейчас народы Северного Кавказа уже живут совсем в другом мире, нежели в 1990-х и 2000-х годах.

Но все равно имеют место и насильственные исчезновения людей, и похищения, и внесудебные расправы и убийства журналистов. Все эти проблемы еще очень далеки от разрешения. К тому же, в реальности у нас нет сведений, чтобы кто-то из виновных в вышеозначенных преступлениях был наказан.

- В октябре 2005 года произошло вооруженное нападение на Нальчик, фактически - мятеж местной мусульманской молодежи против произвола властей. В рамках уголовного дела по этому факту перед судом предстали 58 человек. Уже в течение 9 лет их удерживают в заключении. Есть множество свидетельств о применении пыток и ряде других преступлений в их отношении. Следите ли вы за этим процессом?

- Да, мы следим за ним уже долгое время. И особенно нас смущает число людей, которые проходят по делу. При его расследовании и судопроизводстве было нарушено практически каждое из прав человека. Отсутствует справедливое судебное разбирательство, применяются пытки, ограничивается свобода слова при освещении этого процесса. Мы стараемся задокументировать все нарушения и предать их огласке, чтобы было проведено объективное расследование, а виновные понесли наказание.

Само нападение на Нальчик, безусловно, является ужасающим актом насилия. Но его расследование должно проводиться справедливо, в разумные сроки и с уважением к человеческому достоинству обвиняемых. Недопустимо, чтобы подследственные регулярно подвергались пыткам, а показания силой выбивались из них. Хотя добиться этого очень сложно, надо стремиться к тому, чтобы каждое судебное решение было правильным и справедливым.

- В течение последнего года на Северном Кавказе были убиты журналисты, в том числе наши друзья Тимур Куашев в Кабардино-Балкарии и Ахмеднаби Ахмеднабиев в Дагестане. Следите ли вы за расследованием данных преступлений? И кто, по-вашему, может за ними стоять?

- Предположения «Международной Амнистии» относительно того, кто может стоять за убийствами, будут не более точными, чем ваши собственные предположения. Но, как известно, эти журналисты расследовали ряд острых дел, связанных с экстремизмом и неправомерным применением законодательства сотрудниками спецслужб разных уровней.

Поэтому у нас возникает очень сильное подозрение, что к убийствам журналистов может быть причастен кто-то из них. Эти дела требуют скорейшего расследования. К сожалению, не только на Кавказе, но и во всей России расследования убийств журналистов длятся годами и, как правило, заходят в тупик.

- Каково ваше мнение о российском антиэкстремистском законодательстве? Насколько справедливо оно применяется?

- Российское законодательство, направленное на борьбу с экстремизмом, на самом деле отличается туманностью формулировок, которая дает широкие возможности для злоупотреблений при его применении. К примеру, нет четкого определения того, что именно должно входить с список экстремистской литературы.

Как мы видели в некоторых исследованных нами уголовных делах, экстремизмом признавались высказывания радикальных и непопулярных идей, идущих вразрез либо с общественным мнением, либо с официальной точкой зрения. Причем вопрос об экстремистском характере тех или иных идей решается в суде так называемыми экспертами, которые квалифицируют то или иное высказывание непонятно на каком основании.

В действительности, перечень деклараций и литературы, за распространение которых допустимо уголовное преследование, должен быть строго ограниченным. Такого рода запреты должны касаться лишь демонстративных призывов к актам насилия и проявления публичной враждебности. Чтобы стать экстремистом, недостаточно иметь отличные от других взгляды. Воззрения одних людей могут шокировать, других - вызывать беспокойство. Третьи могут поддерживать политические решения, которые противоречат действующему законодательству.

Но чтобы объявить конкретного человека преступником, экстремистом - всего этого недостаточно, пока он открыто не призывает к вражде и насилию. «Международная амнистия» задокументировала несколько дел, в которых применение антиэкстремистских законов в России нарушает свободу слова и мысли.

Источник:kavpolit.com