Владимир Путин — писателям: «У нас никого не сажают за политические взгляды. И мы этого никогда не допустим»

Президент обсудил с инженерами душ место русского языка, зарплату учителей и помилование по «болотному делу»

Организаторы прошедшего сегодня в РУДН Российского литературного собрания оказались большими шутниками, учредившими неформальный президиум. Сидя в нем, съезд возглавляли Достоевский, Лермонтов, Пастернак, Толстой, Шолохов и Солженицына - потомки или родственники гениев отечественной литературы. Этими же фамилиями были подписаны приглашения для литераторов.

Писателям, по определению, трудно угодить, и эту затею оценили, мягко говоря, не все. Александр Проханов назвал такой оргкомитет карикатурой и идти на собрание отказался. Эдуард Лимонов пошутил в ответ, что пошел бы, если бы был потомком самого себя. Вообще писатели с именем особого желания группироваться не изъявили. По разным причинам не пришли Борис Акунин, Татьяна Толстая, Владимир Сорокин.

- Ну и что с того, что отказались? - пожал плечами приглашенный на собрание председатель думского Совета по культуре Станислав Говорухин. - Зато прилетел из Парижа Олжас Сулеменов, знаменитый поэт из плеяды 60-х.

Олжас Сулейменов в этот момент как раз стоял рядом в фойе, но из журналистов его не узнал почти никто. Неопознанными остались и большинство участников собрания. И непонятно было о чем это говорит: о слабой литературной подготовке прессы или состоянии современной отечественной словесности. Всеми узнаваемой звездой был лишь отрастивший волосы до плеч Сергей Безруков, который на съезде участвовал в работе секции «Театра и драматургии».

Катастрофу, постигшую русские язык и литературу, Говорухин проиллюстрировал с помощью четверостишья Пушкина про то, как «летит кибитка удалая».

- Из всего этого стихотворения современным школьникам понятны только три слова «летит», «сидит» и «мужик», - подытожил Говорухин. - Надо бить во все колокола.

Но на вопрос корреспондента «КП» «Какое отношение ко всему этому имеет съезд писателей и как он может спасти русскую литературу?» режиссер развел руками:

- Не знаю! Все будет зависеть от того, какие решения он примет.

В кулуарах обсуждали, что по итогам собрания должно быть создана некая структура, которая будет позитивным образом влиять на жизнь инженеров душ. Михаил Юрьевич Лермонтов (потомок двоюродного брата поэта) и Александр Михайлович Шолохов (внук писателя) долго рассказывали прессе про патриотизм, духовность и воспитание молодежи, но на вопросы «почему они взялись организовывать писателей и нужно ли это делать вообще?» так и не ответили.

- Да я бы рада была, если бы этим занимался кто-то другой, а не мы, - прижимала руки к вдова писателя Наталья Солженицына. - Но кто? Нельзя это отдавать одним чиновникам.

Владимир Путин, обращаясь к собравшимся, говорил не только о роли русской литературы, но и о ее кризисе.

- Главная общая тревога — падение интереса к книге, - сказал президент. - Наша некогда самая читающая страна в мире уже не может претендовать на это звание. По статистике, человек сейчас уделяет на чтение всего девять минут в сутки. Да и эти минуты сокращаются. Но даже если снижение интереса к чтению имеет общую тенденцию, мы не вправе с этим смириться.

Предлагая меры поддержки отечественной литературы, Путин напомнил о президентских грантах и премиях для писателей и сделал несколько предложений.

- Предлагаю подумать над тем, чтобы объявить 2015 год — Годом литературы, - эту фразу зал встретил аплодисментами, а президент пояснил. - Может возникнуть вопрос: зачем это все делается? Рынок, мол, и так сам все отрегулирует. Но рынок далеко не всегда регулирует так, как нужно обществу.

Разговор о литературе на собрании пошел от корней: кроме писателей в зале было немало учителей, которые не упустили случая поделиться с главой государства своими проблемами: из-за проведенных в последние годы реформ педагог оказался скован инструкциями, задавлен отчетностью, беден и непрестижен.

- Это результат того, что представители креативного класса пробрались в министерство образования и там рисуют, - ответил Путин. - Мы бы хотели, чтобы креативный класс был у нас везде, но иногда он перебарщивает. Хорошо бы создать какой-то механизм общения преподавательского сообщества с чиновниками. Но именно живой механизм! Чтобы те, кто принимают решения в административной сфере, чувствовали ситуацию. Я поговорю с министром образования.

Вопрос «не будет ли подвижек с зарплатой для учителей» Владимира Путина, который чуть ли не каждый день требует выполнения социальных указов, мягко говоря, не застал врасплох:

- Мы делаем это сейчас, но мы не можем поднимать резко зарплату какой-то одной отрасли. Это вызовет диспропорцию в стране. Я часто встречаюсь с людьми в таких же широких аудиториях. И когда кто-то встает и говорит: «я вот там-то и там-то работаю, а преподаватель получает как я! Это справедливо?», я вынужден ответить: «Справедливо! Потому что преподаватель создает будущее для ваших детей».

Издатели пытались попросить у Путина льготы для книжного бизнеса и книжным магазинов, но получили логичный ответ:

- Что в рынке не выживает, то не должно в рынке существовать. Если государство что-то хочет поддерживать, то оно должно это делать не за счет льгот, а за счет прямых субсидий.

Когда очередь дошла непосредственно до писателей, то тут же возникла тема заключенных по делу Болотной площади. Второй день подряд президенту пришлось вступать в диалог по этому вопросу. На приведенные из зала многочисленные примеры задержаний за противодействие полиции Путин ответил:

- Кидаться в полицию нельзя ни тяжелыми, ни легкими предметами. Мы все должны научиться жить по закону. Если кому-то будет позволено нарушать закон: срывать погоны с полиции, кидаться в них чем-то, то мы окажемся в ситуации 1917 года. Кто-то этого хочет? Помните, какие были беспорядки в Лондоне, когда все громили и жгли? Они год искали участников, всех нашли и всех посадили.

- Но у нас-то ничего не жгли! - подали реплику с места.

- Еще не хватало, чтобы жгли! - отреагировал президент. - А чтобы этого не происходило, нужно чтобы все знали: есть красная черта, через которую нельзя переступать. Государство не должно быть жестоким, но оно должно следить за тем, чтобы все жили по определенным правилам. Вчера я уже говорил об этом с представителями непарламентских партий. Поднимался вопрос по представителям «Гринпис». Они делают благородное дело? Благородное. Они правильно поступили? Неправильно. Они целую операцию разработали. Одни лезли на платформу, другие атаковали наших пограничников. Ну что это такое? Есть такое выражение «Все средства хороши для достижения благородной цели». Разве это так? Это наш метод? Это не наш метод! Так действовать нельзя. Но государство должно быть снисходительно, мы об этом подумаем.

Потомок Достоевского тут же высказался на тот счет, что Федор Михайлович четыре года на каторге провел и ему это только на пользу пошло — вышел гением. Наталья Солженицына отреагировала, что тюрьма никому не полезна, а Путин попытался примирить обе стороны:

- У нас никого не хватают и не сажают за мысли, за позицию, за политические взгляды. И мы этого никогда не допустим. Но никто не может себе позволить нарушать закон действиями. Возьмите любую самую демократическую страну мира. Там только сунь руку в карман, когда полицейский стоит рядом, застрелит тут же. Масса примеров таких. Мы до такой демократии не дошли и не дойдем никогда. Но в чем не могу с вами не согласится — уровень наказания должен соответствовать уровню преступления. Я регулярно подписываю указы о помиловании. Все, кто должны быть помилованы, будут помилованы.