Кого "раздавят" учителя

Минобрнауки России проанализировало, что происходит в образовательной отрасли страны. Точнее, пыталось проанализировать, лишь «надергав» многостраничный доклад из тысяч разрозненных цифр, взятых в регионах. Куда двигаться дальше? А главное - зачем? Этого в министерстве, кажется, еще не понимают. Впрочем, порой теряются в догадках даже ученые-педагоги, не поспевая за чиновничьими прожектами.

Все за опытом - в Самару!

На минувшей неделе на заседании правительства министр науки и образования Дмитрий Ливанов представил итоги мониторинга системы российского образования за 2014 год. Это первый опыт такой работы: обязанности министерства по ежегодному проведению мониторинга были закреплены постановлением правительства №662 в августе 2013 года.

Для его проведения каждое региональное министерство передает Москве отчет по 172 показателям (из них 14 - социологические). Они касаются трех ступеней образования - дошкольного и общего; профессионального (включая высшее) и дополнительного, а также науки.

Отдельно коснулся Ливанов проблем инклюзивного образования: по словам министра, сейчас более половины детей-инвалидов участвуют в программах инклюзии, обучаясь совместно с другими ребятами. Хотя и есть куда развиваться: сегодня для обучения инвалидов условия созданы только в трети образовательных учреждений (в ссузах их лишь 3,5%).

Позитивные изменения и в сфере дополнительного образования: сейчас дети (в возрасте от 5 до 18 лет) охвачены им на 65%, причем 46% ребят посещают дополнительные занятия прямо в школе. Причем эти показатели сравнялись с теми, что были в РСФСР в брежневские годы. Во многом это стало возможным за счет внедрения нового образовательного стандарта, в котором кружковая работа - не благое пожелание, а обязательство.

За последние два года на 700 тысяч выросло количество ребятишек в детсадах России, а в нынешнем году прибавка составит еще 100 тысяч (итоговая цифра - 7 миллионов). Показатель доступности дошкольного образования, по словам Ливанова, составил 95% (проще говоря, лишь 5% детишек дошкольного возраста не имеют возможности устроиться в детсады). В нынешнем году, обещает Ливанов, детей-очередников вообще не останется (такое поручение ранее давал и президент) - будет открыто 350 тысяч новых мест.

Кроме того, требуется повышать доступность частных детсадов, ориентируясь на best practice отдельных регионов. Скажем, в Самарской области из 325 дошкольных учреждений 54 - частные и некоммерческие, из которых 43 получают субсидии из бюджета (в них обучается 11% детей, или 17 тысяч). Есть и другие альтернативные формы дошкольного образования: семейные группы (при муниципальных учреждениях), группы кратковременного пребывания, «билдинг-сады», корпоративные мини-сады…

Особенно актуально это для регионов, где доля детей, стоящих в очереди, превышает среднероссийскую (сейчас их 18, и в их числе в основном южные республики: скажем, в Адыгее таких детей 23%, в Карачаево-Черкесии - 30%, Калмыкии - 33%, Северной Осетии - 46%, Дагестане - 54%, а в Чечне - 63%).

Куда делись 800 тысяч абитуриентов?

По словам министра, острой остается кадровая проблема. Скажем, рост количества воспитателей явно не поспевает за ростом числа садиков (с начала 2013 года педагогов стало больше лишь на 1%). «Значимо увеличивается нагрузка на педагогов. Значительный рост нагрузки может приводить к существенному падению качества дошкольного образования», - говорит Ливанов.

На фоне повышения зарплаты педагогов многие жалуются на возросшую нагрузку: однако это, говорит Ливанов, связано не с сокращением количества штатных ставок, а с неспособностью учителей освоить новые технологии.

Скажем, более половины учителей работают уже более 20 лет и испытывают сложности с такими нововведениями, как электронные дневники. Между тем, с нынешнего года Минобразования требует, чтобы все учебные пособия в школах, внесенные в государственный реестр, обязательно имели и электронную версию (причем это касается не только новых пособий, но и уже присутствующих в реестре).

В погоне за «оптимизацией» бюджетной сети, признался министр, слишком резво принялись сокращать количество малокомплектных школ в сельской местности. Правда, сейчас, на фоне роста количества школьников, эта мера может дать и обратный результат.

Другое дело - вузы, говорит Ливанов: сокращение численности молодежи в возрасте 17-30 лет позволяет сокращать количество университетов, исходя из их эффективности. Если в 2013 году Рособрнадзор лишил лицензии почти 140 вузов, то в прошлом году эта цифра выросла до 450 (это в основном негосударственные вузы и провинциальные филиалы государственных).

Более того, за последнее десятилетие на 10% уменьшилась доля ребят, которые после девятого класса выбирают траекторию «старшая школа - вуз» (сейчас их 55%). Как итог - с 2005 по 2013 год число абитуриентов в России уменьшилось на 800 тысяч.

Школа - от села до города

«Очень приятно, что министерство не стало запускать дополнительные какие-то опросы или данные, а пользовалось уже результатами действующей статистики», - похвалил ведомство Дмитрия Ливанова на заседании правительства ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета информационных технологий, механики и оптики (ЛИТМО) Владимир Васильев.

И в доказательство продемонстрировал премьер-министру увесистый том отчетов, который вузы ежегодно обязаны направлять в Минобразования. Дмитрий Медведев ответил уклончиво: «Мониторинг системы образования будет продолжен, хотя все равно всегда будет много вопросов, нареканий, сомнений. Такова уж сфера образования!»

Действительно, без вдумчивого изучения - только переписывая статистические отчеты с одной бумаги на другую - понять, что происходит в региональном образовании, нереально. В декабре в стенах Института образования высшей школы экономики (ВШЭ) прошла научная конференция «Региональная дифференциация образовательных систем». И доклады на ней звучали вовсе не такие бравурные, как из уст Ливанова.

Наталья Козина пыталась понять, почему в разных регионах сформировалось неравенство в образовательных результатах учеников и школ (в качестве «маркера» она взяла расслоение по качеству сдачи ЕГЭ по математике).

Самый высокий уровень неравенства между школами Козина обнаружила в 18 регионах страны, среди которых - Дагестан, Ингушетия, Калмыкия, Адыгея, Карачаево-Черкесия и Северная Осетия. Но это и понятно: здесь есть как сильные городские учебные заведения, так и заведомо слабые - в труднодоступных горных (или пустынных, как в случае с Калмыкией) районах.

А вот что касается «расслоения» по качеству сдачи ЕГЭ между отдельными учениками, то, напротив, все южные республики, включая Ставрополье (но за исключением Карачаево-Черкесии), демонстрируют низкий уровень неравенства. Похожая ситуация, кстати, только в кластере «старорусских» приграничных регионов (Брянская, Курская и Орловская области), а заодно… в Хабаровском крае.

Бюджетный гнёт экономики

Правда, Наталья Козина лишь констатирует, но никаких действенных мер, чтобы преодолеть различия не предлагает. В отличие от более опытного коллеги, экономиста Павла Деркачева, который изучил, как в разных регионах решают поставленную президентом задачу, повышать зарплаты педработникам.

А выявил он интересную закономерность: часто повышение зарплат не стимулирует приход в школы молодых кадров (особенно из других отраслей), а «закрепляет» пенсионеров - тех, кто при более низком окладе и ушел бы на пенсию. В свою очередь, низкие зарплаты - это залог появления коррупции и тяги к прочим «побочным заработкам» (естественно, в ущерб учебе).

Исходя из этого, он классифицировал различные регионы по моделям повышения оплаты труда. И вот куда попали южные территории.

1. Карачаево-Черкесия - «середнячок»: зарплаты педагогов близки к среднему по региону, но имеют низкую покупательную способность (удерживать ее можно только за счет федеральных дотаций).

2. Кабардино-Балкария, Ставрополье - «опережающие»: зарплаты педагогов намного выше средней по региону, но покупательный уровень их средний (поскольку удерживать оклады на таком уровне сложно для бюджета, нужно их снизить, рекомендует Деркачев).

3. Адыгея, Калмыкия, Дагестан, Северная Осетия - «опаздывающие»: зарплаты педагогов ниже средних по региону, поэтому и покупательная способность их низкая (Деркачев предлагает их поднять за счет небольших дотаций из Москвы).

4. Чечня, Ингушетия - «дотационные»: зарплаты педагогов намного ниже средних по региону, но их покупательная способность не столь низка из-за невысокой стоимости жизни (выход - также добиваться повышения зарплат за счет дотации из Москвы).

В целом же, считает Деркачев, для всех регионов одна из эффективных моделей - перевод школ в автономные учреждения, которые могут получать внебюджетные доходы. Кроме того, в регионах, где педагоги зарабатывают уже больше других, нужно стимулировать рост производительной сферы. Иначе бюджетный сектор просто «передавит» рынок труда.

Источник:kavpolit.com