Армения идет на сближение с ЕС под гнетом проблем

Во вторник (3 сентября) президент Армении Серж Саргсян совершил рабочий визит в Россию. В отличие от прошлых, он примечателен тем, что российско-армянские отношения вошли в непростую фазу. Ереван готовится к подписанию Ассоциативного соглашения с ЕС на саммите «Восточного партнерства», который пройдет в ноябре нынешнего года в Вильнюсе. О самом Ассоциативном соглашении с ЕС, как это может отразиться на российско-армянских отношениях и решении проблемы Нагорного Карабаха «НВО» накануне визита Сержа Саргсяна в Москву рассказал армянский аналитик, президент Ереванского Пресс-Клуба Борис Навасардян, занимающийся вопросами отношений Армении с западными институтами.

- Армения готовится к парафированию Ассоциативного соглашения с ЕС. Москва достаточно четко сформулировала принципы дружеских отношений с бывшими республиками СССР. Это: недопустимость вхождения в НАТО, втягивания России в междоусобные конфликты на своей стороне, нежелательность участия в западных альянсах, и наоборот, участие в так называемых «пророссийских» объединениях, затеваемых на постсоветским пространстве. Армения, похоже, собирается отклониться от этих «заповедей». Чем может обернуться подписание соглашения об Ассоциации с ЕС для Армении, разворачивающей геополитический курс?

- Прежде чем допускать такие утверждения, давайте, разберемся, что именно готовится парафировать Ереван. Ассоциированное членство в ЕС – очень многообразный статус и очень дифференцированный. Например, для стран Северной Африки, достаточно давно обладающих этим статусом, в основе лежат чисто экономические составляющие. Та модель, которая предложена странам «Восточного партнерства», в частности, Украине, Грузии, Молдове, Армении, предусматривает и политическую составляющую. Под ней подразумевается требование ЕС провести серьезные реформы в области управления, демократизации, ужесточить борьбу с коррупцией и т.д. Есть существенная разница и между соглашениями, разработанными для стран постсоветского пространства. В нашем случае, в отличие от соглашений с Грузией, Украиной и Молдовой, нет речи о перспективах вступления Армении в ЕС и о сфере безопасности.

- То есть военная линия остается за Россией?

- Да, Армения не увязывала вопрос безопасности с соглашением, также как не поднимала вопрос о своем членстве в ЕС. И они согласились с такой позицией. Тогда как Украина, например, ставила вопрос категорически: Ассоциативный договор должен предусматривать перспективу членства в ЕС. Грузия и Молдавия последовали ее примеру, но вряд ли успеют: до ноябрьского саммита в их соглашения это предложение не войдет – времени попросту не хватит, а тема вступления в ЕС это наиболее тяжелая часть переговорного процесса. Вообще же хочу отметить, что европейцы были приятно удивлены стилем работы армянских переговорщиков, в течение двух лет четко и безукоризненно выполнявших все сопутствующие переговорному процессу технические договоренности.

- Что конкретно получит Армения от Ассоциативного соглашения с ЕС и стоит ли это того, чтобы усложнять отношения с Россией?

- Здесь достаточно много аспектов. В Армении много различных групп людей, и у каждой свои ожидания. Для властей, например, это вопрос престижа и возможность получения экономической помощи со стороны ЕС. Для бизнесменов – формирование зоны свободной торговли и перспектива беспрепятственных поставок своих товаров, если, конечно, они качественные, на европейский рынок. Кого-то привлекает облегчение визового режима. Для других — с подписанием соглашения одновременно возникают достаточно сильные механизмы воздействия ЕС на проведение в Армении реформ – те преобразования, которые предполагаются при ассоциированном членстве и не реализуются, непосредственно будут бить по исполнителям. Скажем, если Армения не будет строжайшим образом выполнять нормы фитосанитарии и безопасности продуктов, что отразится на европейском потребителе, то рынок закроется. То есть после подписания соглашения имитация реформ и их формальное осуществление не пройдут.

- Убедит ли Россию то, что Армения подписывает с ЕС соглашение чисто по экономической линии?

- Не только по экономической, но и, взяв обязательство проведения демократических реформ. Реакцию Москвы всегда достаточно сложно предугадать. На начальном этапе переговоров в формате «Восточного партнерства», когда перспектива сотрудничества с ЕС не была такой четкой, происходили, скажем так, вполне вменяемые разговоры. Наверное, и европейцам как-то удавалось гасить эмоции Москвы. Сейчас пока складывается впечатление, что российская сторона делает вид, что ничего не происходит… Но знаете, когда у вас есть какой-то партнер – плохой или хороший, маленький или большой – ты немного должен думать и о его интересах. И если его интересы тебе безразличны, и во главу угла ты ставишь только свои интересы, то рано или поздно возникают проблемы. Что собственно и происходит в российско-армянских отношениях. Армения в очень тяжелом положении. Мы надеялись на более значительную помощь России. Но переданные ей в счет госдолга предприятия не заработали. Во всяком случае, подавляющая их часть. Просьба предоставить кредит в 2 миллиарда долларов, способный стабилизировать армянскую экономику, осталась не решенной. Не все понятно и с получением обещанного российского гранта, который должен был пригасить негативные последствия от повышения цен на российский же газ. Словом, не от хорошей жизни Армения вынуждена искать более эффективные источники помощи. В этом же контексте, замечу, что власти Армении в свое время с энтузиазмом восприняли идею создания Таможенного союза и ЕврАзЭС, но приглашения вступить пока так и не получили (В ходе переговоров Владимира Путина и Сержа Саргсяна этот вопрос был решен положительно – «НВО»).

- Как вы считаете, есть ли вероятность того, что Россия с пониманием отнесется к сближению Армении с ЕС? Ведь, в конце концов, можно представить ситуацию таким образом, что бедный родственник, беспокоящий то и дело просьбами о помощи, вдруг сам находит выход из положения, и при этом не отказывается ни в коей степени от родственных отношений. Насколько ситуация просчитана армянскими властями?

- Возможно, власти рассчитывали «проскочить» балансированием, своей комплементарной политикой большинство лет независимости. Может, действовали по принципу: прыгнем в воду, а там видно будет, как выплывать. Расчета рисков не было, это очевидно. Негативную реакцию России легко предугадать. А отыгрыш назад подписания соглашения с ЕС приведет к полной потере международного авторитета, и Армения останется с имиджем несерьезного государства со всеми вытекающими последствиями. И это в Армении понимают на всех уровнях. Если же России удастся под давлением предотвратить парафирование документа и Армения под нажимом вынужденно пойдет против своих же интересов, то это, боюсь, вызовет очень серьезные антироссийские настроения, имидж России как друга будет сильно подорван. Он уже несколько ухудшился, а давлением она сама его просто уничтожит.

- Чем обусловлено изменение общественного настроя к России?

- Это названные выше неоправдавшиеся надежды на объемную помощь в экономике. Далее последовали повышения цен на газ. Продажа оружия Азербайджану. Не очень вежливые формы давления на Ереван по ряду вопросов. И, конечно, визит Владимира Путина в Азербайджан. При том, что его приезда очень сильно ожидали в Ереване. Но он пока не состоялся и неизвестно, когда состоится.

- А чем не нравится Армении визит Путина в Баку? По-моему, для Еревана ничего страшного не произошло. Наоборот, Азербайджан должен тревожиться — президент РФ не посетил Аллею шахидов, а по карабахской проблеме лаконично заявил, что вопрос должен решаться исключительно политическим путем.

- Именно эти аргументы использовала правящая партия Армении, доказывая, что Ильхам Алиев ничего не добился визитом Владимира Путина. Однако стоит обратить внимание на то, что набор из трех принципов урегулирования карабахского конфликта, который Путин озвучил, — политическое решение, учет международных документов и историческая справедливость, отражает тот же набор принципов, который воспроизвел Ильхам Алиев. Здесь, если глубоко покопаться, никаких расхождений не было. Главное же все-таки в том, что Россия всегда пыталась подать Армении, что именно она ее главный стратегический партнер и союзник в этом регионе. Но после избрания Путин поехал в Азербайджан, а насчет его визита в Армению ничего конкретного нет. Тем более, что все это происходит на фоне продажи оружия Азербайджану, на фоне заявления Алиева, что сотрудничество в военно-технической сфере с Россией развивается, усиливается и достигло беспрецедентного уровня.

- Как может отразиться охлаждение российско-армянских отношений на карабахском урегулировании?

- Я не думаю, что сейчас России выгодно как-то решать этот вопрос. Здесь и в Азербайджане дело. Для Азербайджана, мне кажется, сохранение того уровня суверенитета, которого он достиг в постсоветские годы, важнее чем вопрос Карабаха. Баку готов дать любые деньги, нефть для решения вопроса, но поскупиться частью суверенитета из-за Карабаха он не готов. Поэтому я не вижу причины, почему вдруг Россия резко должна перейти на сторону Азербайджана.

- Сильно ли уменьшится влияние России на Южном Кавказе после подписания Арменией Ассоциативного соглашения с ЕС? Ведь по сути именно она – единственная, если не считать Абхазию и Южной Осетию, опора РФ в регионе.

- Непризнанные или ограниченно признанные страны останутся под значительным влиянием России. Об Абхазии и ЮО в этом смысле говорить излишне, но и в Нагорном Карабахе у России останутся серьезные рычаги влияния, несмотря ни на что. Я даже думаю, что Ереван по этому поводу не будет сильно огорчаться, даже в случае парафирования соглашения с ЕС. В плане признанных субъектов региона, конечно, влияние России может ослабнуть, хотя с Азербайджаном Россия может быть даже станет ближе. И здесь даже не только вопрос разделения региона геополитически, по моей несколько иррациональной теории, государства с похожими моделями управления, какие бы у них не были геополитические или иные противоречия, притягивают друг друга, они легче находят общий язык. В этом смысле Азербайджан и Россия достаточно близки.

Юрий Симонян