Путин и экивоки несогласным

Что он и сделал. Правда, на этот раз без поигрывания желваками и сурово сомкнутых бровей, как это было во время оглашения вердикта о присоединении Крыма к России. Путин, конечно, повторил официальную российскую версию предыдущих и текущих событий на Украине, напомнил о вводе подразделений украинской армии в восточные регионы, но от слова "геноцид" все же воздержался. Наоборот, призвал "киевских руководителей" ехать в Донбасс, налаживать диалог с оппозицией, встречаться с людьми, "с их реальными представителями".

Больше того, на встречу с президентом пригласили даже тех представители российского общества, которые не поддерживают присоединение Крыма, считая это актом аннексии чужой территории, и кого несколькими неделями ранее в России начали назвать "национал-предателями" и "пятой колонной".

Причем их не только пригласили, но даже дали высказаться. Путин, вопреки ожиданиям, беседовал с ними в примирительном тоне, даже местами дружелюбно.

Отвечая на выступление лидера "Гражданской платформы" Ирины Прохоровой, которая тактично попросила прекратить травлю деятелей культуры, высказывающих свое несогласие с "политикой партии и правительства" в украинском вопросе, Путин заявил, что не видит признаков этой травли.

Да, сказал он, есть "борьба мотивов, борьба точек зрения, но их же никто не мешает высказывать, за это же не хватают, не сажают". Больше того, пообещал "сделать все", чтобы "ни в коем случае… не скатиться в какие-то крайние формы борьбы". Мы, отметил президент, "ни в коем случае не должны шельмовать людей за их позицию. И я постараюсь сделать все, чтобы этого не было".

Главный редактор "Независимой газеты" Константин Ремчуков спросил Путина: "Вам, как президенту страны, обязательно нужен такой общенародный консенсус для того, чтобы вы проводили свою политику, или вам нужно большинство?".

Путин ему в ответ: "да, мы будем ориентироваться на мнение большинства… но, конечно, мы должны слышать и любую другую точку зрения, даже если она представлена меньшинством". То есть, все-таки не полный консенсус, а лишь большинство.

Больше того, Путин даже несколько осадил полковника Виктора Баранца, который, казалось, тут же в студии был готов с кулаками наброситься на тех, кого он назвал "разномастными либеральными хомячками", которые "пытаются вгрызаться своими гнилыми зубками в опоры нашей национальной гордости".

Путин призвал обойтись "может быть, без "зеленых человечков", с одной стороны, с другой стороны - без "хомячков с гнилыми зубами", и призвал "повысить культуру нашего общения и нашей дискуссии".

Что в данный момент может означать этот примирительный тон президента, его экивоки в сторону оппозиционного меньшинства?

С одной стороны, понятно, что поддержки абсолютного большинства народа для, как выразился Ремчуков, "проведения своей политики" Путину вполне хватает.

В условиях почти тотального контроля над телевизионной картинкой всех федеральных каналов, когда действия власти на Украине поддерживает пусть и не 96% российского населения (эта непонятно откуда взявшаяся цифра несколько раз была озвучена Марией Ситтель во время прямого эфира), но 85-90% ? точно, президент может позволить себе пока не прибегать к крайним мерам подавления несогласных. Он вполне может обходиться (и, как видим, обходится) привычными ему рычагами формальной демократии.

Почему? Чтобы продемонстрировать Западу свой демократизм во внутренней политике, с тем, чтобы тот окончательно не закрыл для него окно в Европу? Возможно. Но, уж точно это обращено не к Китаю, где к оппозиции отношение простое ? ее просто не должно быть.

В этом случае логично предположить, что Путин, несмотря на многочисленные заявления и его самого, и его министров, и придворных политологов о том, что, мы в ответ на санкции Запада возьмем да и объединимся с Китаем, все же надеется вернуться в Европу.

Тем более, что и прецедент подобного рода уже был, и совсем недавний. По поводу войны с Грузией в 2008 году Запад тоже пошумел-пошумел, Южную Осетию с Абхазией не признал, но отношения с Россией восстановил. Причем, если бы не последовавшее с 2012 года давление на оппозицию ("болотное дело", Pussy Riot), если бы не гомофобная кампания и воинствующий государственный клерикализм, то на признание Россией этих двух территорий в Европе уже давно бы махнули рукой.

С другой стороны, очевидно, что Путин своими экивоками оппозиции постарался предстать президентом всех россиян. В условиях крайне жесткой конфронтации с Европой и США ему сейчас это очень важно.

Потому что те 10-15% (согласно опросам, например, "Левада-центра") населения России, которые не поддерживают действия Путина в отношении Украины, это ведь, как ни крути, от 14 до 20 миллионов не самых глупых граждан, которых в один момент в бараний рог не скрутишь. Не 1937 год на дворе, чай, о чем сам Путин тоже, кстати, упомянул, рассуждая о месте оппозиции в современном российском обществе.

Иными словами, Путину все еще очень нужна максимальная поддержка его действий внутри России. Нужны консолидация и единство общества. Тех же, кто не приемлет его политику, он пытается задобрить отсутствием репрессий и возможностью выражения своего мнения, оставляя при этом себе, по словам политолога Алексея Макаркина, "максимально широкие возможности для маневра".

Источник:rosbalt.ru