Кремль предлагает Кремниевой долине русский интернет на китайских условиях

Новый российский закон требует хранить данные граждан России на ее территории, чтобы эта информация была доступна российской тайной полиции, но не АНБ. Похоже, перед нами очередной Китай.

Новое развитие получили сразу два сюжета: о реакции мировых правительств на откровения Сноудена насчет АНБ, шпионящего за целыми странами (и их лидерами), и об уверенном продвижении России к тоталитарному интернету. Это что-то вроде иранского халяльного интернета, только в духе путинского авторитаризма.

Российские власти прикрываются законами о защите авторских прав. Что-то подобное мы уже видели, когда российская полиция арестовывала компьютеры независимых газет под предлогом поиска нелицензионных программ, а в процессе мимоходом знакомились с записями журналистов и с информацией о конфиденциальных источниках. В результате государство получает возможность цензурировать и отключать ресурсы за предполагаемые нарушения.

Новый режим делает Россию аналогом Китая — огромным интернет-рынком с мощной системой цензуры, способной блокировать неугодные иностранные интернет-сервисы. В случая Китая такие компании, как Yahoo и Google, разместили свои серверы в пределах досягаемости для китайских шпионов (которые, разумеется, принялись взламывать их и шпионить с их помощью за китайскими инакомыслящими, что заставило Google в итоге уйти из Китая), чтобы получить доступ к рынку и возможность конкурировать с местными дружественными режиму компаниями.

В ближайшие месяцы крупным интернет-компаниям предстоит решить, уступить им российский рынок местным конкурентам или расположить центры хранения данных на российской территории, то есть фактически превратиться в инструмент российской системы внутреннего шпионажа и помогать властям нейтрализовать политическую оппозицию российскому авторитарному режиму.

Ситуацию дополнительно осложняет китайский опыт: компании, продавшиеся Китаю, быстро обнаружили, что Политбюро достойно вознаградило их «гибкость», сначала выдоив из них секреты и технологии, а затем начав подыгрывать китайским компаниям, владельцы которых тесно связаны с китайской политической элитой.

Любые попытки продаться Кремлю в обмен на доступ к российскому интернет-рынку, скорее всего, приведут примерно к тому же. Компании будут способствовать преследованию активистов, борющихся за права геев, и помогать сажать в тюрьму людей за бранные слова (конечно, только в тех случаях, когда Кремлю потребуется повод, чтобы кого-то посадить). Через несколько лет их выгонят из страны под очередным кафкианским предлогом, их серверы конфискуют, а их доля рынка достанется местному бизнесу — например, «Яндексу» или «Вконтакте».

Кстати, раз уж мы заговорили о «Вконтакте» — о «русском Facebook», — не стоит забывать, что в этом году владельца сети Павла Дурова, предположительно, заставили продать его долю в компании за участие в антипутинских митингах. Новым владельцем стал связанный с Кремлем олигарх, ранее скупивший по дешевке ряд медиа-активов, прежний владелец которых впал в немилость.

В сущности, перед нами показательный пример идеологического банкротства современной деловой этики: компании гонятся за краткосрочной прибылью на «развивающихся рынках», ради этого участвуют в слежке и цензуре, помогают государству шпионить, сажать в тюрьму и пытать, участвуют в контроле над демократическими движениями и в формировании общественного мнения, а затем, через считанные годы, все равно вылетают из страны.

Я хотел бы закончить на оптимистической ноте, но боюсь, что Кремниевая долина в погоне за российским рынком постарается закрыть глаза на свой китайский опыт.

Источник: http://inosmi.ru/