Экономика тотального недоверия

Технический прогресс должен был освободить человека от труда, дав ему больше свободного времени и возможностей для развития, самосовершенствования и творческой деятельности. В реальности все получилось наоборот. Новые технологии и инструменты производства привели к многократному закрепощению человека. Пресловутое «офисное рабство» - уже не литературная метафора, а реальность современной экономики и жизни. Улучшение условий труда привело к его увеличению и вернуло нас к старой «доброй» потогонной системе.

При этом в мире многократно усилился тотальный контроль над рабочим процессом и его результатами. Отчетность в современной корпоративной практике растет на всех уровнях: отчеты о проделанной работе, планы, графики, бесчисленные таблицы в Excel. Теперь практически в каждом сервисе существует служба контроля качества, над работниками выстраивается целая цепочка контролирующих менеджеров и руководителей, совершенствуются технологии корпоративной слежки за сотрудниками. Порой доходит до абсурда: над единственным исполнителем выстраивается огромная цепочка контролирующих лиц. В России эта система капитализма американского типа (на самом деле уже транснационального) наслаивается еще на бюрократический аппарат. Во многих сферах ощутимо возросло количество формальной отчетности, для выполнения которой нужно уже больше сил, чем на непосредственную работу.

В чем заключается реальная причина подобного контроля и недоверия?

Ответ очевиден: рабский труд неэффективен. Рабам нужны надсмотрщики, доверие может быть только по отношению к равным. В современной корпоративной системе люди уже давно работают не за совесть или за идею (как раньше), а из-за страха не умереть с голоду. Потому что смысла в их работе нет, как и нет развития, перспектив, мечты и выбора. Большинство подвергается все увеличивающимся нагрузкам ради сверхприбыли ограниченного числа владельцев и топ-менеджеров. Контроль ради увеличения прибыли стал сегодня единственной реальной мотивацией в корпоративной культуре.

Труд (неважно, физический или интеллектуальный) строится не на доверии, а на эксплуатации. Это приводит к уничтожению человеческого капитала и превращению человека в заменяемую функцию, придаток к клавиатуре и безликого биоробота, каждое действие которого находится под автоматическим мониторингом.

Но на самом деле, усиливающиеся давление и контроль, - показатель глубокого кризиса современной экономической и социальной системы. Колоссальная включенность масс в решение проблем падения сверхприбылей меньшинства (при одновременном усилении их угнетения) завела в тупик и может функционировать только под давлением репрессивной власти корпоративной и бюрократической отчетности.

Как замечают авторы недавно вышедшей на русском языке книги «Работа» (Работа (Капитализм. Экономика. Сопротивление)), представляющей «наивный» протест против существующей капиталистической системы: «Если бы капитализм был просто способом удовлетворить материальные потребности, то не было бы никакого смысла в том, чтобы люди в наши дни работали больше, ведь для производства товаров теперь требуется меньше усилий. Но капитализм это не просто способ удовлетворения материальных потребностей. Капитализм - это социальная система, основанная на отчуждении межличностных отношений».

Но всякое отчуждение - взаимно. И именно оно определяет психологический климат в современной корпоративной культуре, ведь когда мы говорим о корпорациях и брендах (ставших уже главными историческими субъектами), мы должны подразумевать людей. Старые технологии корпоративной лояльности, обращенная внутрь коллектива магия брендинга постепенно перестают действовать, она соблюдается скорее формально как дисциплинарные обязанности работника. Так кризис корпоративной лояльности описывает в частности Наоми Кляйн в книге «No logo. Люди против брендов»: «Это постепенное отторжение со стороны корпоративной культуры имеет далеко идущие последствия, и не только для нашей психологии: рост популяции квалифицированных работников, не ощущающих себя участниками корпоративной жизни, может привести к ренессансу творческих способностей и притоку новых живительных сил в жизнь общества. Это обнадеживающие перспективы. Пока ясно одно: оно уже теперь ведет к возникновению нового типа антикорпоративной политики».

Однако, без системного решения даже новым возможностям, которые увидела в кризисе корпоративной лояльности Кляйн, не суждено реализоваться. Новую экономику невозможно построить, сохранив старые принципы корпоративизма; в этой матрице можно построить только потребительское, но не гражданское общество.

Нам возразят, что альтернатив - нет. И действительно большинство офисных и сервисных служащих (особенно руководящий состав, что естественно), не говоря уже об экспертах, политологах и экономистах ни капли не сомневаются в существующем порядке вещей. Но это ложная картина, созданная и закрепленная в сознании и учебниках по экономике и маркетингу самой системой, которая объективно может сохраниться только при условии радикального усовершенствования формы биологического и психического подавления. Для нас, разумеется, это не будет значить ничего хорошего.

Таким образом, чтобы выйти из экономического, социального и нравственного кризиса, необходимо искать новые формы организации и структуры труда и распределения доходов, заново строить систему общественного доверия. Существующая система не только несправедлива, но и опасна, так как ведет к гуманитарной катастрофе и отказу от прогресса, разрыву социальных связей между людьми и атомизации общества.

Источник:mn.ru