Что после девальвации рубля?

Главная причина кроется в полном исчерпании модели экономического развития середины «нулевых». Она предполагала взаимосвязанный, как бы инерционный рост экспорта сырьевых ресурсов, импорта потребительских товаров и зарубежных кредитов. В качестве же основных средств государственной политики выступали стимулирование экономической активности посредством инвестирования бюджетных средств и капитала, находящегося под государственным контролем, поддержка инновационной деятельности и усиление евразийской экономической интеграции.

Из перечисленных трех компонент экономического роста только динамика сырьевого экспорта остается относительно благоприятной при сохраняющихся достаточно высоких мировых ценах на энергоносители. Однако эта тенденция сугубо временна. Снижение относительных цен на нефть и другие невоспроизводимые ресурсы станет неизбежным совсем скоро (2015-2016 гг.) вследствие целого ряда причин. Быстрого прогресса в ресурсосбережении в традиционных отраслях, широкого распространения безотходных и малоотходных технологий и технологий использования воспроизводимых ресурсов, значительного увеличения доли альтернативных источников энергии (в их числе, сланцевого газа) и изменения потребительских экологических стандартов (в частности, ожидаемого роста спроса на гибридные автомобили и обычные электромобили). Тогда воспроизводство отжившей, непригодной для 21 века отраслевой структуры российской экономики с экспортно-сырьевой доминантой просто будет неприемлемым.

В то же время в последние годы рост импорта был незначительным. А в нынешнем году, по всей видимости, произойдет значительное уменьшение спроса на импортные товары после их резкого удорожания.

Вполне закономерно в условиях неблагоприятной мирохозяйственной ситуации ухудшилась и динамика зарубежных кредитов. В настоящий же момент на российском рынке сильно повысился риск их не возврата вследствие огромного корпоративного долга. Он угрожает системным финансовым дефолтом на фоне продолжающегося улета корпоративного капитала (в основном с государственным участием!) в оффшорные и иные зарубежные гавани.

Недейственной к настоящему моменту стала проводимая политика стимулирования экономического роста путем государственной поддержки развития производственных отраслей. Стоит отметить, что в период 1999-2007 гг. отдача от инвестиций, основная часть которых фактически направлялась в восстанавливающий (исходя из наличных производственных мощностей) рост реальных секторов, была вполне приемлемой. Однако в дальнейшем, когда на первый план выдвинулся императив увеличения выпуска в соответствии с реальным спросом на конкурентных рынках, эффективность инвестиций, особенно из бюджетных источников, резко упала. Бюджетные инвестиционные программы (и федеральные, и региональные) в значительном числе стали крайне непродуктивными, будучи сопряженными с неимоверной коррупцией в строительстве. Да и в целом бюджетная расточительность вернулась к рубежам достопамятной эпохи «развитого социализма».

Наряду с этим негативным следствием проводимой экономической и особенно инвестиционной политики стал сдвиг в структуре распределения экономических активов в пользу крупнейших корпораций с государственным участием или корпораций с превалирующим капиталом олигархов, пользующихся государственной поддержкой. Можно с уверенностью говорить о полной рыночной власти крупнейших корпораций (их порядка 70). В широких предпринимательских кругах давно сложилось мнение о бесперспективности дальнейшего развития на основе «сверх корпоративной» экономики. Она просто удушает независимый отечественный бизнес, попадающий в финансовую кабальную зависимость от крупнейших корпораций или их дочерних фирм.

Явно не удалась попытка ускорения развития инновационной сферы и создания полноценной национальной инновационной системы. По оценкам, только 2% патентов находятся в коммерческом обороте. А фиаско с инновационным мега-проектом Сколково просто не нуждается в комментариях.

Далекими от желаемых оказались и результаты проводимой политики в области евразийской экономической интеграции. Во всяком случае, они позитивно не повлияли на общеэкономическую динамику.

Есть ли выход из состояния экономического застоя?

Безусловно, да. Для этого в первую очередь необходима жесткая стабилизационная политика, в том числе усиление контроля движения капитала и последовательное регулирование Центральным банком валютного курса. Полная либерализация валютного рынка, за которую выступает всем известный сырьевой олигарх-политик, неприемлема. В первую очередь по причине отсутствия конкуренции в банковской сфере при сильном огосударствлении корпоративного сектора - главного звена нашей экономики. Дальнейшее снижение курса вызовет усиление инфляции и, главное, удорожание кредита. Тогда неизбежен явный производственный спад, который вполне может перерасти в кризисный. Также нельзя не принимать в расчет сохраняющееся явно доминирующее положение США на мировых финансовых рынках, когда либерализация курса неконвертируемой национальной валюты (такой, как рубль) может быть использована в гегемонистских интересах этого государства.

Главной задачей стабилизационной политики, по-видимому, должно стать кардинальное и быстрое снижение уровня инфляции до 3-4% годовых, а затем и установление приемлемо невысоких ставок кредитования и невысокой ставки рефинансирования ЦБ (она должна быть гораздо ниже существующего уровня!). Тогда откроется путь для утверждения действительно эффективного финансового рынка с полноценными институтами развития - локомотивами реструктуризации экономики, которые бы пользовались поддержкой государства и льготными кредитами.

Стабилизационная политика должна быть дополнена самой активной политикой стимулирования качественного экономического роста при окончательном отказе от практики фактически экстенсивного развития за счет наращивания экспорта невоспроизводимых ресурсов.

Для преодоления сложившейся инновационной и структурной стагнации отечественной экономики представляется безальтернативной всесторонняя и как можно более быстрая, учитывая давление внешних экономических и политических факторов, технологическая модернизация вкупе с необходимыми институциональными изменениями. Этот процесс теперь принято называть новой индустриализацией (неоиндустриализацией). Он однозначно предполагает масштабные сдвиги в состоянии промышленных рынков и рынков производственных услуг, а, следовательно, и глубокие структурные реформы.

В настоящей сложной макроэкономической и финансовой ситуации целесообразна концентрация усилий по наиболее значимым направлениям неоиндустриальных преобразований. Так, узловое значение, как подсказывает и международный опыт, для успеха неоиндустриализации приобретает быстрое становление полноценных региональных высокотехнологичных кластеров, включающих в себя взаимосвязанные сети инновационных фирм, предприятий промышленности и сервисных услуг. Так, в Китае благодаря целенаправленной государственной политике создано более 100 промышленно-сервисных кластеров, из них на высокотехнологичные приходится около 3,5% ВВП страны.

Не меньшую важность в практическом плане для ускорения потребных структурных преобразований имеет становление мощного высокотехнологичного сектора, объединяющего конкурентоспособные предприятия оборонно-промышленного комплекса (ОПК). Посредством трансферта военных технологий в гражданские, как показывает опыт ряда стран, могут быть созданы новые высококвалифицированные рабочие места.

С целью максимального распространения технологий двойного назначения требуется скорейшее освобождение от ведомственного навеса большинства инновационно-технологических центров, действующих в оборонном комплексе. Еще более важной задачей становится скорейшее обеспечение необходимых правовых и иных регламентаций, а также адекватных разнообразных организационных структур для «усвоения» новейших технологий в самих гражданских отраслях.

Ключевым направлением экономической политики также остается привлечение эффективных (именно эффективных!) прямых иностранных инвестиций, необходимых для адаптации новейших технологий и целых технологических систем по ряду отстающих направлений. В частности, возможным становится заимствование технологического потенциала «зеленой» или безотходной экономики, становление которой происходит очень быстрыми темпами в целом ряде стран, в том числе не западных.

Безусловно, существует и позитивный сценарий развития рынка капитала в процессе будущей трансформации национальной экономики России. Он предполагает выкуп государством у олигархических корпораций акций по-тенциально-конкурентоспособных предприятий в реальном секторе. В то же время правомерно отложить «ускорение» приватизационного процесса, в основном сохранив крупные корпорации с государственным участием. И дождаться утверждения по мере неоидустриализации конкурен-тоспособного отечественного сред-него и малого бизнеса, а тем самым и формирования широкой страты потенциально эффективных собственни-ков.

Конечно, осуществление неоиндустриального реформаторского курса предполагает управленческие изменения. Определенно со стороны руководства ЦБ потребуется проведение активной кредитной политики на основе, конечно, давно востребованных новых законодательных регламентаций. Кроме того, для успешной реализации и тем более координации крупных инвестиционных проектов, особенно в области неоиндустриализации и становления зеленой экономики, нельзя будет обойтись без функционирования полноценного общенационального Банка развития на принципах современного проектного финансирования.

А на правительственном уровне абсолютно необходимой становится по настоящему системная координация промышленной в широком смысле политики (включая военно-промышленную), инновационной и инвестиционной политик вкупе с финансовой и кредитно-денежной политиками. Требует самого интенсивного продолжения и административная реформа, о которой, кажется, почти напрочь забыли.

Наконец, нельзя обойти вниманием и следующий критически важный момент. Для успешного выполнения стратегического курса качественного экономического роста требуется достижение относительного общемирового геополитического равновесия, означающего преодоление заведомого военно-технологического превосходства США и его ближайших союзников над всеми остальными странами.

В данной связи трудно преуменьшить значимость создания и максимально быстрого развертывания нового стратегического оружия в России - гиперзвуковых ядерных баллистических ракет с разделяющимися боеголовками, от которых не сможет защитить американская ПРО. Учитывая нынешнее неблагоприятное финансовое состояние государства, необходима сверх концентрация усилий на этом направлении. К сожалению, нужно отметить, по многим признакам имеет место распыление ресурсов, направляемых на фронтальную модернизацию обычных вооружений[1].

Об авторе: Мартынов Аркадий Владимирович,

Зам. директора Международного научно-исследовательского института социального развития Всеобщей конфедерации профсоюзов под эгидой ООН РАН, доктор экон. наук (ДК 007214 от 23 марта 2001г. № 13д/32), обозреватель и член редакционного совета информационно-аналитического агентства «IPC»

[1] Привлекает к себе внимание, судя хотя бы по реакции в Вашингтоне и на Уолл-Стрите, недавнее сообщение об успешном испытании в Китае гиперзвуковой ракеты, способной прорывать американскую систему ПРО. Надо иметь в виду, что дезактивация сверх дорогостоящей системы ПРО станет тяжелым финансовым ударом для США. К сожалению, нет никакой официальной информации, касающейся практического создания аналогичного стратегического оружия в России.

Источник:za-nauku.ru