Хитрый план Кудрина: конспирология и реальность вокруг падающего рубля

Падение рубля заставляет экспертное и околоэкспертное сообщество выдвигать различные версии хитрого плана для гипотетического оправдания политики Центрального Банка. Одна из таких версий звучит так: курс национальной валюты совершенно осознанно снижается вдвое, чтобы привести стоимость рубля к целевому показателю относительно текущей цены на золото. Как только пропорциональное общей денежной массе и золотому запасу соотношение будет достигнуто, произойдет создание так называемого «пула золотых валют», причем в компании с Россией аналогичную реформу якобы готов провести Китай. Вполне вероятно, что поводом к появлению такого сценария в российских СМИ стало недавнее заявление одного из высокопоставленных чиновников китайского ЦБ в духе, что неплохо бы перейти к золотому юаню и реанимировать бреттон-вудскую систему страхования финансового сектора.

Если заставить себя отказаться от мысли что руководство Центрального Банка России занимается откровенным вредительством, то сценарий золотого рубля становится едва ли не единственным логичным объяснением его «позитивной» политики. Разобраться в проблеме журналу «Национальный Контроль» помог один из ведущих финансовых обозревателей страны постоянный эксперт портала «Вести Экономика» Алексей Пухаев.

— Переход к золотому стандарту крайне маловероятный сценарий. Хотя бы по той причине, что этот переход должен быть комплексным, и он не под силу одному государству. В нем должны участвовать несколько экономик. Ориентироваться на заявления Китая не имеет смысла, поскольку они являются в значительной степени популистскими. То что заявляет, и то, что проводит в жизнь Китай, — две большие разницы. У коммунистов есть хорошая привычка: гнать одно, а делать другое. Китай — самый крупный держатель американских облигаций. Если кто-то переходит на золотой стандарт — это существенный удар по доллару. Китай не будет действовать вопреки собственным интересам. Конечно, гипотетический сценарий возрождения золотого стандарта существует, но его вероятность составляет менее 1%. И для России такой сценарий бы означал колоссальную системную перезагрузку на всех уровнях большие финансовые потери. Китай находится в острой экономической зависимости от США, которые представляют для них крупнейший рынок сбыта. Плохо в экономике США = в десять раз хуже в экономике Китая…

— Наш стабфонд также хранится в долларах…

— Да, но объемы наших сбережений не сопоставимы с резервами, которыми рискует Китай, играя против Америки. Они вложили в облигации США несколько триллионов. Ни одна страна мира не может приблизиться по этим показателям к Поднебесной. Они весь свой бюджетный профицит годами вкладывали в американские облигации. У них вариантов попросту не было: куда им такие деньги девать?

— А можно ли по каким-то признакам определить, осталась ли у России подушка безопасности в виде путинских резервов, или она уже уничтожена падением рубля?

— Если прагматично прикинуть, то от тех 400 млрд., которые у нас лежали в Америке на черный день, долларовая ликвидность, которой мы можем пользоваться, составляет в действительности около 150 млрд. Но учитывая, особенности сегодняшнего рынка, на котором и два миллиарда за день могут съесть, — эти деньги могут закончиться уже через полгода. Ими разбрасываться нельзя, поэтому ЦБ и не суется с интервенциями. Самое глупое, что они могут сделать в создавшемся положении — продавать валюту спекулянтам.

— Может ли возникнуть такая ситуация, что валюта вообще закончится в стране?

— Все равно есть механизмы, через которые валюта попадает в страну. Действительно, на данном этапе под влиянием санкций создалась ситуация нехватки долларов. Надо понимать, что большинство наших компаний закредитованы в европейских и американских банках. В России десятилетиями отсутствует национальный кредит. На декабрь приходятся самые большие выплаты по их кредитам. Эти выплаты проходят в долларах и евро. Поэтому весь предыдущий месяц они как пылесосы выдували из страны всю валюту, чтобы сейчас заплатить по своим кредитам. Вчера Газпромбанк погасил свои облигации на 1 млрд долларов. До этого похожую операцию провела Роснефть. У них нет других вариантов. Положим, Роснефть сама целенаправленно не выходила на валютный рынок. Но что делает Роснефть — она свои 625 млрд. кладет в банк. А банк, понимая, что надо застраховывать свои валютные риски, сразу идет на валютный рынок и покупает доллары, пользуясь всей ликвидностью. Роснефть виновата в сложившейся ситуации только косвенно. Прямая вина лежит на том, кто Роснефть прокредитовал на такие деньги.

— В таком случае, 2 декабря известный экономист, профессор МГИМО Валентин Катасонов вообще выдвинул предложение спасать экономику страны хирургическим путем, то есть ввести мораторий на внешние финансовые обязательства российских компаний (по крайней мере, на время санкций).

— Это самая радикальная мера из допустимых. Иными словами это называется управляемый дефолт. Но это значит, что когда наша экономика нормализуется, ни один инвестор, ни один кредитор не придет в нашу страну. И если некто из российских банков захочет занять деньги за рубежом (а в нормальной финансовой системе без мирового капитала, увы, никуда, т.е у нас все равно на крупные инфраструктурные проекты достаточного объема денег не будет), то придется выплачивать по ним уже огромные проценты. Они будут страховать себя.

В Китае 25% ВВП каждый год — это просто инвестиции. Коммунистическая страна, которая ограничивает движение капитала, тем не менее, выработала некий ряд строгих правил финансовой политики, от которых никогда не отступает.

— Все чаще говорят о возможной деноминации. Насколько полезной или бесполезной она могла бы быть в создавшихся условиях?

— Еще нет ни одного примера, когда деноминация приводила к чему-то хорошему. Инфляция все равно продолжается. Валюта будет опять падать. Дело вовсе не в количестве ноликов, дело в структурных проблемах. Так было в Зимбабве. Они сначала миллиарды обнулили, потом снова дошли до миллиардов и пошли по третьему кругу. Их валюта была дешевле, чем ее производство. В России есть опыт вынужденной деноминации, с целью остановить гиперинфляцию на фоне пустой казны, после нее рубль продолжил падение. В итоге проблему решила подорожавшая нефть в 98–99 годах. А структурные проблемы национальной экономики остались незыблемыми. Сегодня мы просто к ним вернулись, до предела исчерпав возможности дальнейшего развития в рамках существующей экономической системы.

— Можно ли назвать действия Центрального Банка РФ правильными в сложившейся ситуации?

— За такие действия в нормальной западной стране поставили бы к стенке или как минимум лишили работы. Почему? Вроде бы ЦБ все делает правильно, но при этом не вовремя. Они предпринимают резкие движения в противофазу. Мы идем к свободному курсу рубля во время санкций, во время кризиса, когда от экспериментов надо отказываться. Невозможно одновременно ввести плавающий курс и сохранить социальное государство, в котором пенсионеры получают деньги — это взаимоисключающие понятия. И плавающий курс доест остатки соцгарантий, уничтожив последние признаки социально-ориентированной экономики. В противофазу, с опозданием на несколько месяцев были приняты решения о выдаче валюты. Если бы это было сделано на несколько месяцев раньше, когда от ЦБ этого буквально требовали, никаких бы проблем не было.

Это нормальная девальвация, которая сегодня происходит в Норвегии, в Японии во всем мире.

Во всем мире валюты падают. У нас эти решения преднамеренно не принимались. Наконец, умиляет тактика проведения интервенций, которые любой нормальный центробанк должен проводить неожиданно, — на спекулянта обрушивается нал, и он терпит убытки, которые не в состоянии компенсировать. ЦБ РФ как действует? Вот, выше этого курса вы выходите, и я начинаю давать валюту. Если спекулянт не идиот, он знает как действовать в этой ситуации. Как на наших глазах была решена аналогичная проблема в Японии? Всем крупным корпорациям на уровне директивы было сказано не играть против национальной валюты, в противном случае топ менеджерам грозили уголовные дела.

Наиболее ярко ущербность текущей модели видна на отечественной нефтяной отрасли, которая является магистральной и самой «успешной» в экономике России. Теперь нефтяные компании занимают у государства денег. С введением санкций в Россию запретили поставлять передовые технологии по добыче углеводородов, и наши компании оказались в затруднительном положении. И это после пятилетки сверхдоходов, при наличии ведущих институтов по добыче нефти, даром доставшихся по наследству от СССР! Последние десять лет можно было хотя бы по минимуму вкладываться в НИОКР.

Сверхдоходы бездарно проедались на фоне того, как разные Mobil, Totall и Shell на глазах создавали свои институты, осваивали новейшее оборудование и подбирали кадры.

Надежда на хитрые планы и фантастические многоходовки в сложившемся положении при нынешнем руководстве финансового сектора у меня вызывает смех сквозь слезы. Национальная экономика переживает фундаментальные проблемы и требует полной смены системы. Даже если бы не было санкций, через определенное время все равно бы наступила катастрофа, рецессия. Текущая экономическая «модель» достигла пределов своего роста, и как бы дальше не росла цена на нефть, наша экономика в рамках этой модели расти больше не будет.

Беседовал Артем Сериков

Источник: "Национальный Контроль"

Источник: rusvesna.su