Орбитальный комплекс неполноценности

Российское руководство надеется преодолеть системный кризис в отечественной космической отрасли с помощью кадровых перестановок. Премьер-министр Дмитрий Медведев уволил с поста главы агентства Роскосмос Владимира Поповкина. На его место назначен бывший командующий Космическими войсками Олег Остапенко. Одновременно было принято решение о создании Объединенной ракетно-космической корпорации, в которую войдут все промышленные активы отрасли. Руководить космическим производством доверили бывшему гендиректору «Автоваза» Игорю Комарову. Смена руководства в профильном агентстве уже спровоцировала цепную реакцию отставок. Сразу после отставки шефа желание покинуть Роскосмос выразил первый заместитель бывшего главы Федерального космического агентства Олег Фролов. Заявление об уходе из ведомства по собственному желанию положила на стол сменщика Владимира Поповкина пресс-секретарь Анна Ведищева.

Заявленная цель административной реформы в российской космонавтике – разделить функции заказчика и исполнителя. По словам премьера Медведева, Роскосмос «должен определить идеологию развития, должен готовить и принимать нормативную базу, по которой развивается наша космическая отрасль, решать кадровые и организационные вопросы». В свою очередь реализацией проектов и осуществлением хозяйственной деятельности будет заниматься новая структура в лице ОРКК. Аналогичная модель распределения полномочий и сфер ответственности ранее была апробирована в авиастроении (ОАК) и судостроении (ОСК). Впрочем, эксперты сомневаются, что управленческая рокировка поможет кардинально улучшить ситуацию в российской космонавтике.

Напомним, что спусковым крючком реформы стала авария ракеты-носителя «Протон-М» с тремя спутниками навигационной системы ГЛОНАСС, которая произошла 2 июля этого года. В начале августа премьер-министр объявил выговор главе Роскосмоса «за ненадлежащее выполнение служебных обязанностей». В свою очередь курирующий оборонку (включая космос) вице-премьер Дмитрий Рогозин провел заседание комиссии по расследованию причин катастрофы. Разбор полетов закончился классическим «разносом»: руководство Роскосмоса обвинили в отсутствии внятной политики по развитию ракетно-космической отрасли. Несмотря на полученный выговор, Владимир Поповкин остается в управленческой обойме российской космонавтики. По информации СМИ, он будет назначен советником президента.

Член-корреспондент Российской академии космонавтики им. Циолковского Юрий Караш отмечает, что по отзывам коллег и подчиненных Олега Остапенко - инновационно мыслящий человек. Новый руководитель Роскосмоса самостоятельно, без какой-либо помощи и протекции прошел все ступени карьерной лестницы. Начиная от лейтенанта, заканчивая генерал-полковником и командующим войсками Воздушно-космической обороны. Олег Остапенко не только хорошо знает структуру космической промышленности, но и стартовую аэродромную инфраструктуру.

«СП»: – То есть, как профессионал он соответствует уровню стоящих перед ним задач?

– Несомненно. С другой стороны, можно сказать, что это калька с Владимира Поповкина. Оба ровесники и командовали одним и тем же родом войск. Хотя на основании той информации, которая у меня есть, могу сказать, что Остапенко выгодно отличается от прежнего главы Роскосмоса.

«СП»: – Как вы относитесь к назначению Игоря Комарова на пост гендиректора Объединенной ракетно-космической корпорации?

– Это довольно спорная фигура. Управленцев такого типа принято относить к разряду «эффективных менеджеров». По образованию он в чистом виде экономист. При этом очень компетентный – он закончил экономфак МГУ. Был заместителем главного бухгалтера. Главным бухгалтером, вице-президентом в ряде крупнейших российских банков. Какое-то время работал в горнодобывающей промышленности. Потом стал гендиректором Автоваза. Главная задача такого управленца заключается в том, чтобы как можно больше продать автомобилей.

Перед РКК стоит совершенно иная задача - разрабатывать инновационною технику. Это не то же самое, что продавать автомобили. У меня есть опасение, что Игорь Комаров может автоматически спроецировать свой опыт на новую должность. То есть станет продавать только то, что уже есть. Не заботясь особо о том, чтобы создавать что-то новое. В автомобильной промышленности вы создали новую марку машины, а через год вы ее уже продаете. В космонавтике такого не бывает. Вы долго и упорно создаете новый космический корабль и пилотируемый комплекс, который оторвется от поверхности Земли лет через 10.

«СП»: – Насколько дееспособна модель управления отраслью по принципу двоевластия?

–– Очень важно преодолеть соблазн продавать только то, что уже есть. Не заботясь о том, чтобы создавать что-то новое. В автомобильной промышленности вы создали новую марку автомобиля, а черед год вы ее уже продаете. В космонавтике такого не бывает. Здесь совершенно другая структура и временной цикл отдачи. Это называется двоевластие. В принципе, определенный смысл в таком подходе был. Потому что Роскосмос был одновременно и заказчиком и исполнителем. Сам заказывал себе работу и сам же ее выполнял. Конечно, это неправильно. Но, с другой стороны, не в этом заключается главная проблема российской космонавтики. Нужно, чтобы снова стала без аварий летать старая испытанная техника. Те же Протоны и Союзы. У последних тоже случаются неприятные сбои, когда они возвращаются с орбиты. Лет шесть-семь назад Союз летел вперед люком. Еще немного и спускаемый аппарат прогорел бы. Вместе с космонавтами внутри корабля.

«СП»: – Как долго Россия может удерживаться на передовых позициях, выступая в качестве «космического извозчика»?

– Нам нужен прорыв в космонавтике. Нужно определить, куда двигаться дальше. В свое время были приняты две программы до 2020-2030 годов. Но, простите, в них нет никакой конкретики. Только общие фразы. Более менее конкретно говорится лишь о запуске космических аппаратов. Но российская космонавтика это, в первую очередь, пилотируемая космонавтика. А вот здесь начинается полная каша. У нас нет самостоятельных планов – все ставится в зависимость от международного сотрудничества. К которому нас никто не спешит подключать. И не известно, позовут ли. Прежние проекты были рассчитаны на эксплуатацию старой советской космической техники (ракетоносители, корабли Союз и модули для космической станции). Эти космические продукты мы изготавливаем «как сосиски». С точки зрения будущих международных проектов, рассчитанных на освоение дальнего космоса, наша востребованность приближается к нулю. Кому нужен партнер с ракетоносителями Протон, если американцы собрались лететь к Марсу?! Кстати, тот же Китай очень интенсивно развивает свою космонавтику. В начале следующего десятилетия он планирует создать полноценную околоземную станцию. Это будет означать, что он технологически догонит Россию. Дальше будут пилотируемые полеты на Луну и на Марс.

«СП»: – Значит, для развития космонавтики нам нужно сделать акцент на освоении дальнего космоса?

– Я бы даже конкретизировал. Нас интересует только Марс. Потому что все остальное это либо слишком далеко, либо слишком негостеприимно. Проблема в отсутствии четко поставленных целей и задач. В ходе решения которых мы бы смогли бы вывести отрасль на качественно новый уровень. Одновременно поднимая науку и техническую сферу в стране в целом. Пока же наша космонавтика напоминает судно, которое плывет в неизвестном направлении «без руля и ветрил».

«СП»: – Судя по событиям, связанным с реформой РАН, инновационный прорыв не входит в планы властей

– Это печальная реальность. Высшее руководство до сих пор не ответило на вопрос, зачем вообще России нужна космонавтика? В советское время такой ответ был – для того, чтобы развивать науку и технику, а также поднимать престиж государства. Сегодня эта задача решается посредством проведения олимпиад, чемпионатов мира по футболу и прочих акций. Денег выделяется на космическую отрасль немало. Вопрос в том, на что их следует тратить. Возьмите паровозостроительный завод и увеличьте его бюджет в 10 раз. Его рабочие просто изготовят в 10 раз больше паровозов. И ни одного высокоскоростного современного поезда. Потому что вы не поставили такую цель – сделать TGV. Причем, реализация поставленной цели должна находиться в обозримых временных рамках. То есть в течении, скажем, 10 лет. Но никак не 30. Потому что в последнем случае вы получите «черную дыру», в которую будете швырять миллиарды рублей. И никто не понесет за это никакой ответственности.

Реформа отрасли готовилась на протяжении последних лет, напоминает эксперт в области космонавтики, кандидат технических наук Андрей Ионин. Роскосмос во главе с Поповкиным предлагал свой вариант, который не прошел. Естественно, что в такой ситуации управленец уходит в отставку. Это нормальная логика. Правда, в России это не всегда практикуется.

«СП»: – В чем именно Поповкин и высшее руководство разошлись во взглядах?

– Роскосмос выступал за создание госкорпорации по примеру Росатома. Предполагалось, что эта структура станет единым центром и распределителем бюджетных средств. Она должна была также объединить все промышленные предприятия. В итоге власти выбрали вариант с сохранением Роскосмоса в качестве федерального органа власти. При этом его функции существенным образом переформатируются. Ведомство будет заниматься не столько оперативным управлением, сколько разработкой и реализацией государственной политики в космической отрасли, стимулированием конкуренции и инноваций. В свою очередь промышленные активы консолидируются в рамках объединенной корпорации. Это будет акционерное общество, которое займется разработкой космических средств по заданию Роскосмоса. На мой взгляд, эта модель выглядит предпочтительнее.

«СП»: – В чем заключается ее главное преимущество?

– Как учит наука об управлении, исполнитель и заказчик должны быть разделены. Дело в том, что космическая отрасль это малоконкурентная среда. В отличие, скажем, от атомной энергетики. Строительство атомных электростанций, топливные элементы, утилизация отходов представляют собой рыночные сегменты. Причем, на глобальном уровне, где Росатом успешно конкурирует с другими крупными корпорациями. Большая часть доходов Росатома связана с конкурентными рыночными сегментами. В космической отрасли ситуация прямо противоположная. До 80% «продаж» здесь формирует госзаказ. То есть деньги зарабатываются на регулируемом, закрытом рынке. Если в таких условиях соединить в одной структуре заказчика и исполнителя, то мы получим полное отсутствие конкуренции. Наконец, выбранная модель соответствует мировому опыту. Она практикуется в странах с развитой космической отраслью. Например, в США, ЕС и Китае.

«СП»: – Однако, наш собственный опыт создания объединенных корпораций, согласитесь, весьма неоднозначен

– Напротив, я полагаю, что наличие прецедентов (пускай даже со знаком минус), как ни парадоксально, является плюсом. Это позволит «не наступать на старые грабли». Отрицательный опыт тоже нужно использовать.

«СП»: – Как бы вы охарактеризовали состояние нашей космической отрасли?

– Глупо отрицать, что на протяжении 20 лет отрасль развивалась по инерционному сценарию. В 1990е годы она фактически была лишена финансирования. Тогда единственной целью было выживание. Потом были более благополучные 2000 е гг., когда космический бюджет динамично увеличивался. Так или иначе, в отрасли накопилось столько проблем, что решить их было можно только в рамках реформы. Потому что ее структура оставалась неизменна еще со времен Королева. Хотя мировая космонавтика за последние годы существенно перестроилась. Для того, чтобы быть конкурентоспособной, отрасль нуждается в реформировании.

Вице-президент Федерации Космонавтики России Олег Мухин считает, что новый руководитель Роскосмоса обладает необходимым опытом и компетенцией для того, чтобы эффективно провести реформу космической отрасли. Ракетная техника имеет как военное, так и гражданское применение. В то время, когда госприемкой в космической отрасли занимались военные, ракетоносители доставляли на орбиту спутники и космические экипажи без комментариев телеведущих «кажется, что-то пошло не так».

«СП»: – Однако, предшественник нового главы Роскосмоса Владимир Поповкин тоже был командующим космическими войсками

– Разумеется, само по себе это еще не гарантирует надежность техники. Необходимо возвращать институт военной госприемки. Надеюсь, это в скором времени произойдет. Это очень важный аспект контроля над качеством подготовки ракетной техники.

«СП»: – Что можно сказать по поводу кандидатуры бывшего гендиректора «АвтоВАЗа» Игоря Комарова, который возглавит Объединенную ракетно-космическую корпорацию?

– Это небесспорный выбор, который вызывает определенные сомнения. Автопром и космонавтика это все-таки разные вещи. Тем более, если учитывать кадровый потенциал космической отрасли, в которой трудятся знаменитые конструкторы и ученые. Трудно спрогнозировать, как профессиональное сообщество воспримет это назначение. Хотелось бы, чтобы производственники занимались разработкой инновационного продукта, а не просто проедали советское технологическое наследие. У нас есть ракета-носитель Энергия, составная часть многоразовой космической системы «Энергия – Буран». Это мощнейший задел, который можно использовать в новых космических проектах. Развитие космонавтики, должно опираться на новейшие достижения в области электроники. Это потребует новых научных и технологических подходов. Полет первого спутника, выход человека в космос, орбитальные станции остались в прошлом. Российская космонавтика нуждается в новых амбициозных проектах. Иначе она рискует скатиться в технологический застой.
Василий Ваньков