"Казачество в очередной раз умирает"

Андрей Петрович, расскажите нашим читателям о себе, о своих корнях.

Родился в 1966 году в хуторе Куликовском. Одними из его основателей были мои прадеды по материнской и отцовской линии из рода Рыбалы и рода Дубыны. Прадед Лях появился там попозже.

Основанное примерно в 1895-98 гг. поселение «Куликова балка» до 1910 года принадлежало Кисляковскому куреню. После проведенной всеобщей переписи населения в 1908-м, уже к 1910 году поселению был дан статус «хутора». Административно отнесли его к Уманскому куреню и назвали хутор Куликовский.

Отсюда я и веду свой род. С обеих сторон кубанские казаки: по маме от Дубынив и Сосновив (Дубина и Сосновый), а по отцу от Ляхив и Рыбалив (Лях и Рыбало).

Отец мой, газовик по профессии, разрабатывал и осваивал газовые промыслы в стране, поэтому я с семилетнего возраста оказался в Оренбурге, а потом на Ямале, в Новом Уренгое. После выхода на пенсию уехал к себе на Кубань.

Получается, что вы вернулись в свой родной хутор

Да. Закончив свою северную эпопею, я вернулся домой, к корням своим и к могилкам дедов.

Возможно ли казаку, который живет вне малой родины, сохраниться как казаку?

Я на своем опыте ощутил, что на чужбине тоска по родине, по песням, память о предках и их могилах сильнее ощущается. Прилетев на свадьбу к своему брату в 1999 году, я предвкушал как буду слухать кубанские песни, пить хорошую горилку, общаться со стариками и сверстниками, перенимая у них обряды и традиции…

Увы… Меня «добило» то, до какой степени в хуторах исчезло все казачье-родное. Все старались обозначить себя «горожанами», прятать в себя свой южный говор, мол, «дывыться яки мы горожанэ, таки ж як и вы, цивилизовани и образовани».

Им кажется, что так и живут по-настоящему и что к такой жизни надо стремиться… А мне хотелось, наоборот, дохнуть всей грудью прелесть хуторского духмяна, того пьянящего вольного духа коим дышали мои предки.

Вместо красивых родных песен звучало: «Напилася я пьяна, не дойду до дивана…». Пытаю: «А шо цэ вы спиваэтэ?». В ответ недоумение и вопрос…

Тогда я сам затянул «Прощай ты, Уманьска станыця», а следом «А молодость не вэрнэться назад», бабушки подпевали и говорили: «Та мы такэ вжэ двацять лит нэ спиваемо. Такэчко мамка спивалы. А оцю батько любыв, як бувало выпьють. Андрий, а ты звидкиля ци писни видаешь?». И крестились и прятали взгляд…

Та щемящая тоска, тоска по малой родине, по родным полям и курганам, по речкам-камышанкам, по разноцветью вдоль пыльных дорог и посадок, по парному молоку и свежеспеченному хлебу. По всему, что зовем мы Кубанью…

Почти всю свою сознательную жизнь я прожил вместе с родителями на чужбине. Оторванные определенными обстоятельствами от родного края, от родного куточка, мы сохранили и свой язык - балачку, и песни и традиции ведения хозяйства…

Именно чужая сторона изначально и определила нас на путь возвращения на родину, со своими адатами, обрядами и совестью.

Я до белого каления спорил со своими кубанскими оседлыми родичами, которые искореняли балакание из речи своих детей: «Как ты пойдешь в школу? Та мы сгорим от стыда, от твоих речей».

А сейчас ее пытаются насадить и возродить. И, кстати, возрождают те, кто сам забыл свой родной язык и хоть читают на уроках по «вумным» книжкам, все равно сами коверкают окончания и неправильно произносят слова.

Так что считаю то, что я был на чужбине, это, наоборот, спасло мою козацьку породу.

Кстати, тому примером и потомки эмигрантов, живущих по всему миру, но помнящих о своих корнях. Так что не пеняйте никогда и никому из живущих не на землях своих пращуров по воле обстоятельств… Они свою историческую родину любят не меньше, а может и больше, нежели те, которые никуда не уходили со своих земель и Божьего присуда.

Жизнь казака сегодня чем-то отличается от жизни среднестатистического россиянина? Разница есть вообще?

Есть… Раньше я всегда удивлялся, как горцы отличают друг друга по лицам, с возрастом я научился отличать кабардинца от осетина.

Среди представителей русскоязычных народов, казака я вижу. Живем все вместе, одинаково, по достатку, по манере одеваться, но тех, у кого казачья родовая, какие-то они не такие. Более совестливые, что ли? Более надежные, работают по-другому, содержат дома по-другому, дворы…

На генетическом уровне, наверно, остается какая-то любовь к порядку и к общей дисциплине. Как правило, у нас в хуторе первыми белить деревья и наводить порядок перед Пасхой (смеется) начинают казаки. Ну а за ними подымаются уже и все остальные.

Можно сегодня говорить о каких-то региональных отличиях между черноморцами линейцами, терцами, донцами?

Можно. Исторически у черноморских казаков больше порядку было в хозяйстве. Если проехать по линейным станицам, а также донским и терским, и сравнить ухоженность - касательно бурьяна, деревьев, планировки - здесь у нас, черноморцев, чище и красивее.

Но, казаки-линейцы более сплоченные, более доброжелательные, сильнее почитают казачье братство и традиции, ярче в своем гостеприимстве. То, что и у нас, степняков, в черноморских станицах было, но почему-то зараз потихоньку начинает исчезать. Всё уходить куда-то вдаль…

А главное, ушло в сторону то, чем мы всегда славились - сострадание. Мне кажется, это зависит от благосостояния людей.

Как вы можете описать отношения между казаками и кавказцами, исторически и сегодня?

Я общался с дедами-ветеранами войны, которых еще застал. С бабушками… Такой враждебности не було. Знали все: «черкесу - черкэсово, москалю - москалёвэ, козаку - козаковэ».

Ненависти такой страшной не было. Понимали, что он тебя может загубить, и ты его можешь, что нужно быть настороженнее, что не нужно расслабляться. Они наши соседи, хоть и иноверцы… А сейчас просто ненависть…

Взаимная?

Понимаешь, у старшего поколения нет такого до сих пор, несмотря на все эти последние войны. Мы понимаем, что произошло, откуда взялись все эти ваххабитские движения, что не весь народ виноват в этом. Но у нас в этом плане более радикальная молодь.

Молодежь не приемлет диалога, как со стороны кавказцев, так и со стороны казаков. Мне кажется, что здесь виновата неправильная политика в системе культуры и образования. Есть и наша вина. Ушли мы в коммерцию и бизнес, бросив своих чад на самих себя.

Зачем казачество нужно государству?

Казачество сегодня в своих традициях очередной раз умирает. Мы не обращаем внимания на свою культуру, веру, получается какой-то суррогат, нововведения, новые уклады придумывают, заветы.

Не было никаких заветов. Были уклады, которые всасывались с молоком матери и передавались из века в век в культуре общения, в культуре труда. Был единый адат - стержень.

И по сегодняшний день он остается и в линейных станицах, и в черноморских: «Нэ робы того, шоб люды не сказалы, за тэбэ погано». Остальные основы наматывается на этот стержень. Так было исстари. Так стараемся жить и сейчас.

Государству на сегодняшний день не нужна ортодоксальная самобытность. Государство учит нас увиливать, изловчаться, крутиться на примере олигархов и власти предержащих. Государству нужны не казаки, а нукеры, своего рода ополченцы-роботы, которых, в случае своей опасности, засунут куда-то в междоусобицы.

Получится все у казаков - некоторым по машине дадут или по медали, а если проиграем - пару-тройку десятков голов полетят. Отношение власти к казакам, будь то «реестр» с Долудой или «нереестр» с Задорожным и Козицыным, схема взаимодействия с властью везде одинаковая.

А что казаки хотят от государства?

Чисто мое мнение: у нас, казаков, на сегодняшний день нет общенациональной идеи. Ту идею, которую ребята донцы на митинге подымали, что «казаки - народ», нам вежливо похерили.

Что бы это дало? Запись в свидетельствах о рождении «казак»? Реституция собственности? Вон у меня, если разобраться, пол-хутора - это мое. И здание колхозное, и земли прадедовы… Как я сейчас это заберу, кто мне его отдаст? Да им меня легче убить, а я не дамся. А это война, ребята.

Что мы ещё хотели от государства? Земли? Бери, как любой арендатор, если есть деньги. Вернуть нашу землю и сдать ее в субаренду? Или, как на Тереке, хотели прибрать коньячный завод, получили дулю. И попы им чуть анафему не пропели. Ну какие это национальные идеи?

Что бы лично я зараз хотел от государства, так это институт своего рода казачьего «шерифата» -отрядов самообороны.

Обосную. Хорошо если, как сегодня, атаман и глава администрации в одном лице. Но лучше, когда атаман на своем месте вроде шерифа. Казаки, живущие в общине на хуторе, члены его команды. У них оружие разрешенное, которое должно выдаваться решением на сходе всех хуторян.

Все должно быть на уровне закона, официально. Люди должны быть психически здоровые, не потомственные алкоголики. Находиться оружие должно или у каждого в сейфе, или в общей оружейке. У них же должны быть и современные аварийные эмчаэсовские инструменты, бензопилы, и все остальное.

Случилась в Ейске беда, собрались, поехали и сделали. Случилась в Крымске беда, поехали и сделали. Случилось счастье Крым завоевывать, собрали стволы и поехали.

Вот это я бы попросил у государства на сегодняшний день, чтобы до конца разработали план создания ЧВК (Частная военная компания). И чтобы их начали набирать из казаков.

У наших соседей из северокавказских республик возникают резонные вопросы по этому поводу. Почему казаков выделяют на фоне других народов, наделяют их какими-то особыми правами, почему им должны выделять землю, оружие?

Давай так. В Чечне, Дагестане уже созданы такие патрули. Они эту схему с удовольствием вводят, и Кадыров, и Абдулатипов - молодцы.

Но есть административные границы, из них и нужно исходить. На Кавказе абрекам - абреково, черкесам - черкесово, казакам - казаково, это справедливо и нормально.

Ну а свою землю, кубанскую, кому охранять, как не нам? Никогда никто не задумывался, почему у царя конвой был из казаков и горцев? Почему не было рязанских конвойцев? Видать, доверяли казакам больше. Не глупые люди же раньше были…. Это традиция нашего государства.

Источник:kavpolit.com