Есть ли в России рабочий класс?
Как бы то ни было, но для того, чтобы обсуждать подобную тему, стоило бы ответить и на вопрос о том, а есть ли в наше время сам объект подобного исследования? Определенная часть интеллигенции, как известно, убеждена, что рабочего класса, во всяком случае, в его классическом понимании, сегодня уже не существует. Впрочем, те, кто находится, что называется, "ближе к земле", или же специально занимаются этой проблематикой, знают, что это не так. Рабочий класс жив, хоть пока и не побеждает.
По далеко неполным данным Росстата (в них, например, не вошли совместители и те, кто работают на срочных договорах, а таковых сегодня едва ли не большинство), на 2012 год в России насчитывалось около 16 млн, как квалифицированных, так и неквалифицированных рабочих, которые трудились на промышленных предприятиях, в строительстве, на транспорте и в ряде других отраслей. Эти данные очевидно снимают вопрос о том, есть ли рабочий класс в современной России, так сказать, в физическом выражении, однако вопрос о том, что он собой представляет, как социальный и политический субъект, по-прежнему остается.
На него собственно и попытались ответить участники семинара, который формально был посвящен памяти деятеля современного российского социал-демократического движения Галины Ракитской, а также двадцатилетию КТР. Однако, в первую очередь, собравшиеся сосредоточились на том, возможно ли сегодня (а если возможно, то при каких условиях) самостоятельное и одновременно демократическое социалистическое рабочее движение.
Добавим, что мозговой штурм предприняли не только лидеры реальных живых профсоюзов, но и политические активисты анархистского и марксистского толка, а также преподаватели МГУ и Высшей школы экономики.
Очевидно, что поднятые темы важны в условиях нарастающего экономического кризиса в России, но дело не только в этом. Важность взаимодействия рабочего и социалистического движений была осознанна далеко не сегодня. За последние сто с лишним лет, со времен появления английского тред-юнианизма и Лейбористской партии Великобритании, опиравшейся на массовое рабочее движение, со времен социал-демократической партии Германии, еще в конце XIX века насчитывавшей более двух миллионов членов, в основном рабочих, накопился огромный опыт такого взаимодействия.
Имелся подобный опыт и в дореволюционной России. Достаточно вспомнить, что, РСДРП(б), имевшая сильные позиции среди рабочих, на выборах в Учредительное собрание, проводившихся осенью 1917 года, набрала 25% голосов, уступив только эсерам (выразителям интересов крестьянства), получившим вместе с другими социалистическими партиями 62%. И это в крестьянской по преимуществу стране, каковой была тогда Россия.
Однако после Октябрьской революции 1917 года, взаимодействие большевиков, ставших единственной правящей партией, и рабочих, вопреки пропаганде, очень быстро кардинально изменилось. Теперь это было не сотрудничество партии, опиравшейся на определенную группу населения, а политика государственного аппарата, проводимая в отношении этой и других групп сверху. На словах (хотя в чем-то и на деле) эта политика, естественно, была в интересах пролетариата и от его имени.
Фактически же пролетариат из класса, на который эта партия до октября 1917 года опиралась, но который до этого был самостоятельным субъектом экономической и политической жизни, теперь превратился в объект жесткой эксплуатации со стороны нового правящего класса, и дозируемых сверху благодеяний государства.
Одни из ключевых тем, обсуждавшихся на семинаре, были взаимодействие интеллигенции с современным пролетариатом, а также возможности последнего самостоятельно выработать собственное демократическое и социалистическое мировоззрение. Доцент ВШЭ Павел Кудюкин напомнил в связи с этим тезис Каутского-Ленина, согласно которому, рабочий самостоятельно дорастает лишь до борьбы за свои экономические интересы, а политическую повестку в его жизнь вносит "буржуазная интеллигенция".
За последние сто лет эту идею периодически пытались опровергать разнообразные "пролетаристы", как анархистского, так и марксистского, и постмарксистского толка, однако главным словом в их рассуждениях все-таки всегда было слово "надо". "Надо", чтобы пролетариат сам без посторонней помощи выработал свою собственную идеологию, нужна самоорганизация масс, и так далее, и тому подобное...
Самоорганизация нужна, никто не спорит. Но в жизни, как правило, всегда преобладало не то, что "надо", или то, что кому-то казалось необходимым и правильным, а то, что "есть" как факт.
XX век и начало XXI столетия показали, что такой факт в рабочем движении выражался в том, что оно как губка впитывало в себя настроения и идеи, преобладающие на данный момент в обществе. Эти идеи тем или иным способом, как правило, через СМИ, систему образования, массовую культуру вносились в него интеллигенцией. В России начала XX века это были, как социалистические, так и консервативно-монархические идеи. В Италии и Германии 20-30 годов было примерно то же самое. Пролетарии там поддерживали и социалистические, и фашистские, и нацистские идеи.
Среди польских пролетариев 60-80 годов XX века были популярны как национально-освободительные, так и буржуазно-демократические взгляды. Некоторое время там были распространены и идеи рабочего самоуправления на предприятиях, но совершенно нельзя утверждать, что и те, и другие, и третьи польское рабочее движение генерировало само, без помощи интеллигенции. Напротив, ее влияние на легендарную "Солидарность" - массовый и действительно независимый профсоюз-партию польского пролетариата - было чрезвычайно велико.
Что касается советской интеллигенции, то она тихо ненавидела советский пролетариат, связывая свое достаточно унизительное положение "прослойки" (в лучшем случае, "слоя", как ее именовали в официальных партийных документах), именно с рабочим классом. Она находила подтверждение этому своему убеждению в наличии большого числа невежественных выходцев из "низов" в рядах новой номенклатуры, куда ее представителям в большинстве случаев вход был заказан в силу "непролетарского" происхождения.
В ответ жестко эксплуатируемый советский пролетариат (даже в 80 годах прошлого века работа в три смены подряд была обычным явлениям на советских предприятиях), не жаловал интеллигенцию, поскольку она для него ассоциировалась с "начальством", которое выжимало из него все соки. При том, что сама она, по мнению советских пролетариев, занималась "непыльной" работой.
Таким образом, эти два слоя существовали в СССР рядом, но одновременно как бы в параллельных мирах, очень плохо представляя себе реальную жизнь друг друга.
Чтобы было понятно, о чем речь, приведу два примера из личного опыта. Будучи еще совсем молодым человеком, я написал рассказ о том, как рабочие выполнили план на мебельной фабрике, на которой я в то время проходил практику после окончания училища. Обычная тогда "производственная" тема, с той только разницей, что я показал, какой адский труд за этим стоял (вплоть до того, что трюмо и трельяжи, которые мы собирали, снились мне по ночам).
Редактор журнала, которому я показал этот рассказ, прочитав его, высказался в том духе, что "этого не может быть, потому что не может быть никогда". В его представлении советские пролетарии занимались в рабочее время по большей части перекурами...
Помню также, как поразилась моя знакомая - сотрудница Исторической библиотеки, когда я рассказал ей, что рабочему в СССР положен отпуск 15 дней, в то время, как даже лаборант в институте отдыхал почти на десять дней больше. "Наверное, это компенсируется большой зарплатой?", - предположила она. Однако и это было одним из мифов советской интеллигенции - обычная зарплата обычного рабочего примерно соответствовала уровню оплаты труда служащего.
Однако, несмотря на взаимное недоверие интеллигенции и рабочих, первые, так или иначе, все равно оказывали влияние на мировоззрение вторых, как было сказано, через СМИ, систему образования, культуру и так далее.
Антагонизм и недоверие между интеллигенцией и рабочими в России не преодолены и четверть века спустя после крушения Советского Союза. Зримым его подтверждением является совершенно убогое существование всех социалистических и социал-демократических партий современной РФ за последнюю четверть века (кремлевские проекты типа "Справедливой России", рассматривать, по понятным причинам, не имеет смысла).
Участники семинара согласились с тем, что рабочий класс в современной Российской Федерации при его немалой численности продолжает оставаться "классом в себе". Больше того, были озвучены данные социологического исследования, согласно которому выяснилось, что современные промышленные пролетарии даже чураются называться рабочими, предпочитая слово "работник".
Профсоюзные активисты, получающие информацию о положении в этой сфере, что называется, из первых рук, рассказали, что большинство современных российских рабочих не в состоянии дорасти не то что до выдвижения собственной политической программы и собственных политических лозунгов, но даже до борьбы за собственные экономические интересы. Как правило, они и не пытаются прибегать к каким-то коллективным действиям, предпочитая индивидуальные договорные отношения с начальством. В лучшем случае, при несправедливом увольнении они идут в суд.
В конце 1990 годов автору этих строк довелось довольно тесно пообщаться с рабочими практически всех так называемых "протестных предприятий", где классовая борьба порой переходила в реальную рукопашную. Тем не менее, одним из самых серьезных потрясений для меня оказались не только истории этих трудовых конфликтов (в большинстве случаев они были стандартны: задержки выплаты зарплат, доходившие до нескольких месяцев, а то и лет, плюс рейдерские захваты предприятия чужаками), но и сознание самих рабочих, которое, к моему удивлению, было вполне буржуазным.
Взгляды практически всех этих рабочих находились в рамках классического правового сознания современного буржуазного государства. Никто из них не упирал на их собственное право на обладание продуктом своего труда, никто не требовал свержения правительства или президента, и уж тем более, изменения социально-экономического строя.
Возмущение вызывала лишь слишком большая задержка заработной платы и нарушения действующих законов акционерами. Как правило, все они рассказывали одни и те же истории о том, как и где была нарушена та или иная статья административного, трудового или уголовного кодексов. Слова о том, что сами эти законы принимались отнюдь не в их интересах, а в интересах крупных собственников, отскакивали от рабочих активистов, как горох от стенки...
Догадаться, откуда у представителей некогда грозного класса, называвшегося когда-то "могильщиком капитализма", эта буржуазная мораль, не так сложно. Современные пролетарии живут в том же мире, в котором живут и все остальные граждане, смотрят тот же телевизор, читают те же газеты и общедоступные интернет-сайты, которые и форматируют их сознание так, как это нужно правящему классу. Все эти газеты и телепередачи делает все та же "буржуазная интеллигенция". Однако процессы, идущие в современной экономике, понемногу меняют и ее собственное существование, а следом, и ее сознание. Число представителей "свободных профессий" в современном мире постоянно сокращается.
По данным того же Росстата, количество самодостаточных участников экономической деятельности в России сегодня составляет около 5 млн человек. В это число входят 2 млн работодателей и 3 млн индивидуальных предпринимателей и самозанятых из более 80 млн человек экономически активного населения.
Все больше врачей, ученых, программистов, журналистов, которые когда-то могли позволить себе работать "на себя" (как правило, на контрактах, гонорарах, краткосрочных программах, грантах и многочисленных "проектах"), сегодня все больше стремятся устроиться на твердую ставку в крупную корпорацию. То есть, труд интеллигенции все больше пролетаризируется. Интеллигент становится таким же наемным работником, продающим работодателю свои знания и умения, как и пролетарий.
С другой стороны, за счет вытеснения физических, нетворческих видов труда новейшими автоматизированными системами, труд пролетария становится все более интеллектуальным и характер его все больше сближается с трудом интеллигента.
Таким образом, в современной экономике наблюдается два процесса, все более объединяющих интеллигенцию и рабочих в один класс наемных специалистов. Соответственно, можно ожидать, что в обозримом будущем выработка общей политической программы демократического социализма будет их совместным делом.
Источник:rosbalt.ru
Лучшая память о Ленине - работать по-ленински
ОбществоТот, имя которого переживет века…
ПолитикаРоль рабочего класса в современном мире и в марксизме
ПолитикаСильные профсоюзы не нужны
ОбществоРабочий класс и кризис
ПолитикаОгромная победа маленького рабочего коллектива
ОбществоДа здравствует Великая Октябрьская!?
ПолитикаВ Бурятии на заводе взбунтовались рабочие
ПроисшествияПочему пролетариат Донбасса никак не скажет своего веского слова?
ОбществоОбывательство Киева и пролетарство Харькова
ПолитикаПролетариат в современной России
Общество"Не коммунистическая" КПРФ и ее "социализм ХХI века"
ОбществоПартия для пустой ниши: рождение нового проекта
ОбществоВ каком обществе мы живем?
ОбществоК истории вопроса о классовой борьбе
ОбществоНаучно-технический прогресс, загнивание общества при капитализме
ПолитикаКПРФ - партия, держащая курс на социализм?
ОбществоО парламентском пути к социализму
ОбществоО классовом сознании
ОбществоРусофобские взгляды пропагандируют новые "бухарины"
Новости мира