О будущем московского мегаполиса

Домогаясь поста градоначальника, можно завоевывать благосклонность избирателей разными способами.

Иногда самый верный способ завоевать успех — это назвать некоторое конкретное бедствие (недостачу) и пообещать, что при моем начальствовании это бедствие будет устранено. В городе, где из крана течет жидкость кофейного цвета, а то и вовсе не течет, обещание починить водопровод вызовет самую горячую благосклонность. То же с мостом через реку, с затором на дороге etc.

Другой способ, наблюдаемый ныне в Москве, базируется на том предположении, что избиратели настолько заражены ненавистью к действующей власти, что даже кушать не могут, а способ снискания благосклонности граждан заключается в уверении, что их избранник ненавидит власть не менее и даже более, чем избиратели. Если очистить родную землю от мигрантов, остальные проблемы решатся сами собой.

Но кроме чистых коммунальщиков и чистых борцов за счастье народное есть и такие политики, которые думают завлечь избирателя привлекательным образом грядущего города, причем одного обещания построить столько-то километров метро или изгнать всех жуликов и воров они считают недостаточным, ибо нужна общая концепция того, каким будет любимый город, чем будут промышлять его жители etc. Такой подход наиболее типичен для политиков социалистической направленности — «Через четыре года здесь будет город-сад» и даже с указанием: каковы будут конкретные направления садового хозяйства.

Направления же таковы: Москва видится городом науки, культуры и высоких технологий, а нынешний торгово-развлекательный Вавилон, основанный на труде гастарбайтеров и порождающий все мыслимые и немыслимые противоречия и неустройства, отойдет в проклятое прошлое. Мечтание вполне естественное — хотя бы из чисто бытовых соображений. Кого приятнее иметь в качестве соседа по подъезду — научного сотрудника, артиста, высококвалифицированного рабочего или понаехавшего тут провинциального Растиньяка, подвизающегося в качестве офисного планктона? Не говоря уж об иноплеменных гастарбайтерах. Коммунисты и социалисты оказались совсем не чужды идиллии, начертанной 40 лет назад А.И. Солженицыным: «Нынешняя городская жизнь... совершенно противоестественна, и все вы единодушно с этим согласны, ибо единодушно ежевечерне спасаетесь из города на загородные дачи. И все вы по вашему возрасту хорошо помните прежние доавтомобильные города — города для людей, лошадей, собак, еще — трамваев, человечные, приветливые, уютные, всегда с чистым воздухом, зимою многоснежные, весною через заборы на улицы льются запахи из садов; сады чуть не при каждом доме, и редко какой дом выше двух этажей — приятнейшая высота человеческого жилища; жители тех городов были не кочевники, не кочевали дважды в год, спасая детей от пылающего ада. Экономика НЕ-гигантизма, с дробной, хотя и высокой, технологией, не только позволит, но даже потребует построения рассредоточенных городов, мягких для человека».

Идиллия очень привлекательна, некоторые города на Западе отчасти к ней приблизились, нет принципиальной невозможности устроить такие города-сады и в России, однако зададимся вопросом: можно ли совместить столичный статус с идиллическим образом города наук, искусств и ремесел? И если можно, то где такая столица находится?

Наукограды действительно существуют, равно как существуют университетские города, но это не столицы и не мегаполисы, а достаточно небольшие поселения. Есть города, важную и даже ведущую роль в экономике которых играет культура, но и здесь действуют ограничения по размеру. Авиньон не Париж, Эдинбург не Лондон. Высокотехнологичные производства тоже тяготеют к провинциальной жизни. Аэробусы собирают в Тулузе, а не в Париже или Мюнхене. Какую столицу ни возьми — хотя бы даже культурную и благоустроенную, — формуле «город науки, культуры и высоких технологий» не соответствуют ни Вена, ни Париж, ни Берлин, ни Рим. Как сделать, чтобы ей соответствовал московский мегаполис, в несколько раз больший, чем любая из этих славных столиц, — непонятно.

Наука, культура и высокие технологии — равно как науки, искусства и ремесла в былые времена — все-таки исполняют роль изысканной приправы, замечательно улучшающей вкус (и поэтому поощрение их следует всячески приветствовать), но одной приправой сыт не будешь. Основа не то что благосостояния, но даже и самого существования большого города более низменна: промышленность (правда, сейчас это более в прошлом), торговля, финансы и администрация — чиновничий спрут со своей обслугой — вот реальные столпы, на которых держится большой город.

Приятного в этом немного, но все-таки это реальность, тогда как левосоциалистические мечты про то, как над небом голубым есть город золотой, — не более чем мечта, столичный быт, к сожалению, никогда таким не будет.

Впрочем, грезы о просвещенном мегаполисе все же приятнее, чем рассказы о том, что все мошенники, христопродавцы. Как агитатор и кандидат Манилов будет повеликатней Собакевича.

Максим Соколов