Беларусь: возрождение навыков субъектной политики

Развод двух компаний был осуществлен по инициативе уже бывшего главного акционера «Уралкалия» Сулеймана Керимова. Начиналось все как обычный бизнес-конфликт: вследствие падения цен на рынке калийных удобрений «Уралкалий» решил выживать в одиночку, расторгнув торговый альянс с «Беларуськалием» и перейдя к демпинговой политике: единовременно цены были снижены им на четверть. Для «Беларуськалия», предприятия для Беларуси абсолютно системного, обеспечивающего значимую часть экспортных доходов, это означало бы переуступку значимой части общего рынка бывшему партнеру и вытекающую отсюда потерю капитализации, если не перспективное банкротство. В силу этого реакция Беларуси оказалась предсказуемо жесткой: в Минске был арестован глава «Уралкалия» Баумгертнер, и ему было предъявлено обвинение в превышении полномочий, которое повлекло значительный ущерб.

Что примечательно, в этой патовой ситуации Минску все же удалось отстоять свою правоту. Почти четырехмесячная борьба, к счастью, не перешедшая в политическое противостояние, вылилась в итоге в смену ключевого российского акционера «Уралкалия», признание российской прокуратурой выдвинутых белорусской стороной против Баумгертнера обвинений, а также в практическое возвращение статус-кво, когда восстановление торгового партнерства «Уралкалия» и «Беларуськалия» представляется вопросом техническим и, очевидно, разрешимым в обозримом будущем.

Продемонстрированная Минском способность влиять на правила игры крайне важна: по сути, тот показал наличие способности к субъектному действию, что заметно отличается от привычной для Восточной Европы лимитрофной парадигмы, когда результат достигается за счет маневрирования между большими геополитическими соседями. Это тем более важно, когда сама лимитрофная парадигма, как показывает сегодняшняя ситуация с Украиной, оказывается практически исчерпана. Так, изначально весьма успешные маневры Януковича между ЕС и Россией, набрав размах, в итоге привели-таки страну к утере внутреннего равновесия. Очевидно, что внутриполитический баланс явно не восстановится сам собой, но потребует определенных политических трансформаций и больших затрат - которые наверняка нивелируют, если не превысят, бонусы Киева, полученные в результате внешнеполитических маневров.

Обретение Беларусью навыков субъектной политики (исторически, впрочем, вполне свойственных ей еще со времен Великого княжества Литовского и устойчиво демонстрировавшихся ею на протяжении большей части советского периода) крайне важно в свете тех вызовов, которые встают в связи с запуском евразийского интеграционного проекта. Главный из этих вызовов - в том, что на сегодняшний день конструкция будущего Евразийского союза, по сути, представляет собой кальку с конструкции Европейского союза. В основе лежит один и тот же либеральный принцип «четырех свобод», т. е. свободы перемещения товаров, услуг, капиталов и людей, который, не будучи дополнен другими принципами, будет вести к постепенному перетоку реальных ресурсов от государств к корпорациям. Для Беларуси, да и для Казахстана в свете факта вступления России в ВТО это означает угрозу перспективной утери основополагающих индустриальных отраслей: конкуренции на глобальном уровне они не выдержат. Что автоматически предполагает жесткую переговорную позицию Минска в наступившем году.

Однако это скорее хорошо для перспектив Евразийского союза, чем плохо. Дело в том - и это системная проблема Евразийского союза - что в качестве кальки с ЕС он будет безнадежно вторичен, а следовательно, провинциален. Любой же международный потенциал базируется на обратном, а именно - на способности продемонстрировать собственную столичность. Только на осознании себя как полноценной альтернативы и может базироваться мягкая сила, лежащая в основе и интегративной привлекательности, и внешнеполитической эффективности.

При этом, надо отметить, Москва сама достаточно сильно ограничена в плане возможностей модификации конструкции Евразийского союза. Дело в том, что любая ее содержательная интеграционная инициатива, отклоняющаяся от «нормативной» конструкции ЕС, несет в себе риски тут же быть объявленной внешнеполитическими контрагентами «российским империализмом» и «российским шовинизмом» и породить в итоге больше шумов и издержек, нежели результата. Белорусское же институциональное творчество от этих рисков по определению избавлено. И в этом плане вполне прогнозируемая белорусская переговорная жесткость на евразийском направлении на самом деле может содержать в себе реальный потенциал развития евразийского интеграционного объединения и выход его из явно неблагодарной зоны провинциальности.

Ответ на вопрос о том, насколько этот сценарий имеет шансы воплотиться в жизнь, остается, разумеется, неочевидным. Однако надо отметить, что год минувший создал предпосылки для такого качественного прорыва.

Источник:mgimo.ru