Иерей Димитрий Фетисов: последний аргумент

Точнее, они просто «разговаривали» на этом языке. В шапочках, сдвинутых на самую макушку, и почему-то в верхней одежде, хотя в помещении было жарко. Разве что не сидели на корточках и не держали в руках по кульку семечек.

Произошло это событие в стенах старейшего и солиднейшего гуманитарного вуза нашего города - Рязанского государственного университета им. С.А. Есенина, в котором имею честь преподавать. Столовая, где случилось мое стремительное нападение на «наше будущее и надежду», носит ироничное в данной ситуации название - «Литературное кафе». Все стены в помещении увешаны портретами корифеев отечественной и зарубежной словесности.Сидели описываемые джентльмены аккурат под портретом Л.Н. Толстого, вполне мирно обсуждая что-то и матерясь. Когда я, внезапно поднявшись, к ним подошел (в подряснике, при наперсном кресте) и гневно попросил объяснить, с какой такой стати мне и окружающим приходится невольно вдыхать зловоние их словесных помоев, «крутые» ребята как-то сразу сникли и даже попросили прощения.

Не буду описывать нашу краткую дискуссию, произошедшую после их извинения и моего ответного обещания «не стучать декану», в подробностях. Но хочу поделиться несколькими выводами, сделанными для себя.

Во-первых, нутром чуя, что в споре с этими ребятами религиозный императив уже не поможет, я сослался на интеллект и эстетику: мол, «ругаться матом - это не столько грех, сколько недоразвитость» и, кроме того, это «просто некрасиво». Однако один из добрых молодцев тут же парировал, высокопарно заявив, что «раньше наши предки поклонялись «Херу» и упоминать его при разговоре не было неприличным», поэтому-де «ваши суждения, батюшка, весьма субъективны» (речь молодого человека я, конечно, адаптирую).

То есть студент-матерщинник заявляет, что, публично сквернословя, он не просто ведет себя как поросенок - нет, он ведет себя в соответствии со своими религиозными убеждениями. И, наверное, не находись мы в момент дискуссии в «Литературном кафе» при множестве устремленных на моего оппонента осуждающих глаз, послал бы он меня куда подальше, вполне резонно сославшись на свою языческую веру.

И, в общем-то, правильно бы сделал с точки зрения формальной логики.

Как правильно делают, с точки зрения той же логики, атеисты и оккультисты нового поколения, когда вполне искренне удивляются и недоумевают: что плохого-де в порнографии и почему, собственно, нельзя совокупляться со всем, что движется, да воплощать прочие «хорошо забытые старые» (из языческой парадигмы понимания человека) идеи. Именно об этом, на мой взгляд, однажды сказал Иосиф Бродский: «Неверье - слепота, но чаще - свинство».

Нет, я не утверждаю, что раз человек атеист, значит, он безнравственный и пошлый тип. Вовсе нет. Нередко приходится видеть (особенно у людей старшего поколения, воспитанных родителями, куда менее оторванными от религиозной традиции, чем мы), как атеисты являют нам пример подлинного альтруизма и возвышеннейшего чувства прекрасного, какие некоторым православным и не снились.Скажу словами Г.К. Честертона, хорошо иллюстрирующими вышеизложенную ситуацию с матом и обращенными писателем к гуманитарной элите: «Люди, начинающие борьбу против Церкви во имя свободы и гуманности, губят свободу и гуманность, лишь бы биться с Церковью... Секуляристы не уничтожили божественных ценностей, но (если это может их утешить) поколебали ценности земные». Честертон сказал это в самом начале XX века, и теперь мы видим, что слова были пророческими: изгнав христианское основание из педагогики, мы теперь мастерски воспитываем хамов.

Во-вторых, полагаю, что рассказанный мной случай очень хорошо демонстрирует то, что в живой природе, равно и в нашем Отечестве, никогда не будет ни толерантности, ни плюрализма. Никогда сквернослов не станет вежливо спрашивать позволения матюгнуться в присутствии моей жены и детей. Никогда развратник или развратница, устроившийся работать в школу, не станет уважать мое право воспитывать моих детей в соответствии с православной традицией и не нарушать табу на тему отношения полов.

Опыт Западной Европы и США, где только лишь за называние греха грехом уже могут не только уволить, но и посадить в тюрьму, это очень хорошо показывает. Поэтому идея «прибивания к Конституции православия», как выразился один замечательный публицист, имеет в себе, подчас при всей форменной аляповатости, здравое зерно. Так мы хотя бы немного сбавим темп апостасийного процесса для наших детей и сможем законодательно апеллировать к тем, для кого последний «эстетический» аргумент уже совсем не важен.

Источник:vz.ru