Рискованный бумеранг от российских санкций

В прошлом месяце, когда президент Барак Обама был готов подписать более жесткий закон о санкциях, направленных против России, высокопоставленный экономист в Белом Доме Джейсон Фурман хвастался, что экономическая война Запада уже поставила Россию на колени.

«Если бы я был председателем Совета президента Путина (Владимира) по экономическим вопросам, я был бы очень обеспокоен», сказал Фурман. Утверждая, что Путин и его окружение были «между молотом и наковальней в экономической политике», Фурман ликовал, что «сочетание наших санкций и неопределенности, которую они создали для себя своими международными действиями, а также падающей цены на нефть, поставило их экономику на грань кризиса.»

Не стоит отрицать опасное состояние российской экономики. Месяцем ранее, министр финансов РА Антон Силуанов предсказал, что санкции и снижение цен на нефть будут стоить российской экономике около $140 млрд, что приблизительно составляет 7% ВВП. В течение 2014 года рубль подешевел на 46% своей стоимости и упал еще на 7% в первый день торгов в 2015. Российский Центральный банк оценивает, что страна пережила отток капитала в размере $134 млрд в прошлом году, подготавливая условия для болезненной депрессии.

«Мы испытываем сложный период, трудные времена на данный момент», признался Путин, выступая перед большой группой международных корреспондентов всего за несколько дней после комментариев Фурмана.

Но, как ученые и эксперты говорили нам в течение многих лет, в современном глобализированном мире ни одна крупная проблема, экономическая, политическая или военная, не остается локализованной надолго. Наказание России за аннексию Крыма и постоянную поддержку украинских повстанцев, вероятно, создаст множество непредвиденных и дорогостоящих последствий для Соединенных Штатов и Европы.

В отличие от некоторых мишеней американских санкций, таких как Куба или Северная Корея, российская экономика является достаточно большой, чтобы иметь значение. Ее свободное падение вполне может потащить жалкие экономики стран ЕС за собой вниз.

Отвечая на вопрос Блумберг о том, может ли мир увидеть эффект домино от экономического состояния России, главный глобальный стратег из West Shore Funds Джеймс Рикардс сказал: «Я думаю, что мы это увидим. Это мне больше напоминает 1997-98 годы, чем панику 2007-8 годов. Помните, что началось в Тайланде в июне 1997, потом распространилось в Индонезию, потом в Южную Корею, кровопролитие на улицах, убитые в ходе беспорядков, потом это распространилось в Россию… Это было класическим примером эффекта домино».

Рикардс добавил, что « [в России] существует большой долларовый корпоративный долг, который они могут быть не в состоянии выплатить… В случае дефолта, кто владеет этими средствами? Ими владеют американские инвесторы взаимных инвестиционных фондов, которые находятся в 401(к) (пенсионный фонд), часть долга - в европейских банках. Если вы являетесь владельцем Banco Santander и Banco Santander, которые владеют большей частью российского корпоративного долга, что из этого получится? Мы можем указывать пальцем на русских, но когда этот дефолт случится, это обернется против нас».

Это вряд ли незначительная проблема. Томас Фридман также забил тревогу: «Упадок России - это плохо для россиян, но это не значит, что это хорошо для нас. Когда мир так взаимосвязан и взаимозависим, вы получите стратегический реверс: ваши друзья, через плохое экономическое управление (Греция), могут повредить вам быстрее, чем ваши враги.

«А падение ваших конкурентов (Россия и Китай ) может быть более опасным, чем их рост. В случае, если Россия, чья экономика охватывает девять часовых поясов, войдет в рецессию и не сможет платить иностранным кредиторам из-за низких нефтяных доходов, что приведет к политической нестабильности и дефолту по отношению к западным банкам, этот кризис будет ощущаться во всем мире».

Сомнения Европы

Европейские лидеры, кажется, начали сомневаться в мудрости опасной экономической игры, когда их собственные национальные экономики такие слабые. Австрийский, французский, немецкий и итальянский лидеры, встретившиеся на саммите в Брюсселе в декабре, предупреждали, что финансовый кризис в России может оказать плохое влияние на их экономики.

«У нас никогда не было цели подтолкнуть Россию к политическому и экономическому хаосу», заявил вице-канцлер Германии Зигмар Габриэль.

Президент Франции Франсуа Олланд заявил в радио интервью в том же духе, что санкции, которые включали отмену поставок двух Мистралей вертолётоносцев в Россию, были ненужными и контрпродуктивными.

«Мистер Путин не хочет аннексировать восток Украины", сказал Олланд. «Он хочет остаться влиятельным и не хочет, чтобы Украина стала членом НАТО». Что касается санкций, Олланд сказал: «Я не за политику достижения целей с помощью ухудшения ситуации. Я думаю, что санкции должны быть немедленно прекращены».

Таки опасения не остановили конгресс США в прошлом месяце от единогласной поддержки новых жестких запретов на финансирование и передачу технологий, наряду с поставкой оружия и военной техники на Украину на сумму $350 млн и $90 млн на пропаганду против Путина и политические операции в России. Бывший конгрессмен Деннис Кусинич отметил, что это знаменательное законодательство было принято палатой представителей поздно ночью только с тремя присутствующими членами.

Осторожнее со своими желаниями

Беспорядочное применение санкций против России и целый ряд других международных целей по иронии судьбы может аукнуться в Соединенных Штатах, подрывая те неолиберальные принципы, за которые они выступали десятилетиями для поддержания экономического роста США.

Путин больше звучал как лидер трехсторонней комиссии, чем бывший офицер КГБ, когда он предупреждал прошлой осенью: «Санкции уже подрывают основы мировой торговли, правила ВТО и принципы неприкосновенности частной собственности. Они наносят удар по либеральной модели глобализации, основанной на рынках, свободе и конкуренции, которая, замечу, является моделью, принесшей выгоду именно западным странам».

«И теперь они рискуют потерять доверие как лидеры глобализации. Мы должны спросить самих себя, почему это было необходимо? В конце концов, процветание Соединенных Штатов опирается в значительной степени на доверие инвесторов и иностранных держателей долларов и ценных бумаг США. Это доверие четко подрывается, и признаки разочарования в плодах глобализации уже заметны во многих странах».

Ян Бреммер, Президент Eurasia Group и обозреватель иностранных дел для журнала Time, повторил комментарии Путина в своем недавнем глобальном обзоре «Главные риски 2015», который предупредил, что «Американская односторонность провоцирует опасные тенденции» во всем мире. «Я далеко не пессимист, но в первый раз с момента создания фирмы в 1998 году я начинаю чувствовать серьезный подтекст плохого геополитического предзнаменования».

Что касается экономических санкций, Бреммер отметил, что "Самым большым препятствием в ближайшей перспективе является ущерб, нанесенный трансатлантическим отношениям. Европа становится все более разочарованой в американской односторонности, за которую та же Европа (и европейские банки) должны будут расплачиваться. Кроме того, США могут также наложить новые санкции в отношении России и/или Ирана, вызывая ответную реакцию в 2015 году.

«В долгосрочной перспективе, однако, остальные страны будут диверсифицироваться, уходя от долларовой завосимости и учреждений, в которых доминируют США, в частности в Восточную Азию, где Китай имеет возможности и мотивы для создания своих собственных учреждений, и туда, где меньше долларового долга. Все это усложнит процесс…

"И большая озабоченность на 2015 год также связана с ростом стратегических отраслей: правительства, на которые направленны санкции, будут относиться к иностранным компаниям, находящимся в их сфере влияния, как к инструментам американской мощи. Это повысит риск возмездия по отношению к этим фирмам: от домогательств органов по надзору до дискриминации контрактов и кибер-атак. Финансовый сектор США является особо уязвимым на этот счет».

Политические последствия

Долгосрочные последствия таких санкций могут распространиться далеко за пределы стоимости для наших собственных и других западных стран. Сотрудничество США и России по контролю над вооружениями уже было подвергнуто опасности. Прижатая к стене Россия может отказаться продолжать свое важное сотрудничество в области снабжения коридоров в Афганистане, ядерных переговорах с Ираном и политического урегулирования в Сирии. Все это занимает более высокое место в любом рациональном списке приоритетов по сравнению с судьбой Восточной Украины.

Как предупредил Бреммер, «Кремль, чувствующий враждебность и изоляцию, но не существенно ограниченый, это опасная перспектива. Агрессивно ревизионистская, но все более ослабленная Россия будет неуловимым актером на мировой арене в 2015 году, представляя высший риск для западных правительств и предприятий в течение года». Он предсказал возможность увеличения невидимых кибер-атак, конфронтации с НАТО и укрепления связей между Россией и Китаем в урон Западу.

Если истинная цель санкций - это смена режима, как считают многие россияне, - так же, как президент Ричард Никсон способствовал военному перевороту в Чили против Сальвадора Альенде, проводя политику, которая "заставила экономику кричать", - большинство наблюдателей согласны с тем, что Запад мог бы остаться в конечном итоге с гораздо более антагонистическим режимом после Путина.

Конечно, в краткосрочной перспективе санкции просто разжигают русский национализм и укрепляют популярность Путина. Но в долгосрочной перспективе, как замечает эксперт по России Ангус Роксбург в The Guardian, «Подливать масло в огонь кремлевских клановых войн, которые мы едва понимаем, было бы верхом глупости. Мы не имеем ни малейшего понятия, каков может быть результат. Он мог бы быть гораздо хуже, чем то, что мы имеем в настоящее время».

Чем больше продолжается конфликт на Украине, тем больше выгоды получают экстремисты с обоих сторон. В своей статье в сентябре прошлого года опубликованной в The Moscow Times, Наталия Юдина написала, что «большое число правых русских радикалов в настоящее время активно борется на Украине. В то время, как до этого их активность выражалась в социальных сетях, группах военно-исторической реконструкции и разного вида квази-военных тренировочных лагерей. Теперь они получают реальный опыт военного сражения.

«После завершения конфликта большинство из них неизбежно вернется в Россию, где их давние мечты по разжиганию «русского бунта» или «белой революции» больше не будут казаться настолько трудным достижением. А это значит, что еще одним следствием этой войны будет резкая эскалация деятельности правых радикалов, только на этот раз в самой России».

Не имея дара предвидения, у нас нет никакой возможности предсказать, будет ли новая холодная война с Россией убывать или перейдет в глубокое замораживание. Но абсолютно очевидно, что экономические санцкии и политическое противостояние из-за судьбы восточной Украины, диспропорционально увеличивают риск для мирового порядка каким-либо реальным интересам США и Запада.

Стоит вспомнить в связи с только что прошедшим столетием со дня Первой Мировой Войны, что экономический коллапс и социальная дезорганизация, скорее всего, посеят семяна экстремизма и конфликта, чем сделают мир безопасным для демократии. Если политики обратят свое внимание к истории для политического руководства, им будет настоятельно рекомендовано изучить уроки Версаля, а не оставаться зацикленными на тех в Мюнхене.

Источник:thesaker.ru