Россия пытается остановить "балканизацию" Украины

Именно в этих условиях состоялся диалог российского лидера и действующего председателя ОБСЕ. По его итогам Владимир Путин озвучил несколько принципиально важных тезисов. Во-первых, он заявил о необходимости скорейшего мирного разрешения украинского кризиса не на основе чьей-то тотальной победы, а в интересах всех граждан и всех регионов Украины. Во-вторых, условием национального диалога Путин назвал прекращение насилия. Более того, он заявил о необходимости прямого диалога между Киевом и юго-востоком страны. В-третьих, глава России предложил сторонникам федерализации Украины перенести народное волеизъявление на более поздний срок - после того, как конфликтующие стороны сделают первые шаги навстречу друг другу. При этом Дидье Буркхальтер заявил о том, что ОБСЕ предложит всем заинтересованным сторонам, участвовавшим в подготовке договоренностей в Женеве, "дорожную карту" по преодолению кризиса на Украине.

После встречи Путина и Буркхальтера в СМИ, интернете и социальных сетях появились многочисленные комментарии, в которых было либо открытое торжество по поводу якобы отступления России, либо негодование по поводу "пораженческой политики" Кремля. Обе эти точки зрения исходили из того, что Москва меняет свои подходы на украинском направлении. Как бы то ни было, в оборот снова были запущены заявления о неких хитроумных "планах Путина" по "воссозданию Советского Союза" или "расчленению Украины". Между тем, в очередной раз были проигнорированы несколько базовых моментов, необходимых даже для студенческой работы по политическому анализу. О том, что Россия считает для себя приоритетами такие вещи, как внеблоковый статус Украины и ее неучастие в натовских структурах, федерализацию и диалог центра и регионов было объявлено еще тогда, когда украинский кризис не дошел до "кровавой пятницы" в Одессе. И если кто-то не хотел эти аргументы слушать или всерьез их рассматривать и обсуждать, то это не проблема Кремля.

Между тем, ответ на предложения Путина не заставил себя долго ждать. Активисты юго-востока не захотели переносить референдум, полагая, что такой шаг просто лишит их возможности организации волеизъявления в принципе. Киевские же власти также предпочли диалогу продолжение "борьбы с сепаратизмом" до победы. И этот ответ также был во многом предсказуем, поскольку до тех пор пока Турчинов и его окружение чувствуют за спиной поддержку политиков из США и Евросоюза, заявляющих о "монополии на насилие" со стороны киевской власти, у них нет мотивации к поиску уступок и компромиссов. Практически одновременно с отказом от предложений российского президента киевские власти отказались от признания долгов за поставляемый газ.

Но можно ли в связи с этим считать шаг Путина неудачной миротворческой инициативой? Думается, спешить с жесткими и однозначными выводами не следует. Всякая политика является искусством возможного. И следовать эмоциям в этом деле не самое благодарное занятие, как и ожидать от Москвы присоединения новых территорий к началу каждого нового месяца. Хотя бы потому, что Россия никогда такой задачи официально не провозглашала. Она не только проводила политику по защите своих интересов, но и реагировала на определенные действия, включая и внутриполитическую динамику в соседних странах. И присоединение Крыма стало реальным лишь тогда, когда для этого сложились политические предпосылки, прежде всего, в самой Украине в виде коллапса власти и эрозии государственных институтов, при которых на первый план вышли несистемные политики, поставившие свои представления выше права и закона.

Но если в Крыму доминирующим настроением был пересмотр статуса полуострова и вхождение в состав России, то общественное мнение на юге и востоке Украины не столь однородно. Несмотря на провозглашение Донецкой народной республики и вооруженные столкновения между украинской армией и донбасскими ополченцами, красные линии, которые отделили бы южные и восточные территории Украины от Киева, еще не пройдены. И Москва это прекрасно понимает. Непраздный вопрос - понимает ли это киевская власть, пытающаяся добиться усмирения "ватников" и "колорадов"? Такими терминами уже почти что официально стали называть тех, кто сопротивляется Киеву.

Как бы то ни было, российские власти видят, что втягивание РФ в открытое военное противостояние с Украиной повышает риски не только для внешнеполитических позиций станы, но и для внутреннего социально-экономического развития. Ведь одно дело игры со списками чиновников, и совсем другое - масштабные санкции и эскалация напряженности в отношениях с западным миром при непротивлении этому мира восточного. В этой ситуации попытки вернуться за стол переговоров и остановить насилие дипломатическим путем были чрезвычайно важны, что бы ни говорили сторонники активных наступательных действий. Однако киевские власти, США и Евросоюз не оценили примирительный жест со стороны России.

Впрочем, диалог России и Швейцарии в формате председателя ОБСЕ, несмотря на это, был вполне резонным. С одной стороны, у этого государства в отличие от многих других (в особенности так называемых "молодых демократий" из Восточной Европы) есть колоссальный опыт по ведению сложных посреднических переговоров. И это касается не только истории, но и недавних постсоветских сюжетов. Именно Швейцария сыграла немалую роль в процессе возобновления процесса армяно-турецкой нормализации, начатого еще на заре 1990-х годов, но прерванного конфликтом вокруг Нагорного Карабаха и пребывавшего в "спящем состоянии" полтора десятка лет. Двусторонние протоколы, являющиеся на сегодняшний день пиком двустороннего понимания и компромисса, были подписаны в 2009 году в Цюрихе. Свою лепту Берн внес и в переговорный процесс по вступлению России в ВТО. В этом процессе грузинский фактор играл немаловажную роль. Грузия фактически должна была дать последний "зеленый свет", открывающий ворота Всемирной торговой организации для РФ. 9 ноября 2011 года именно при посредничестве Швейцарии Грузия и Россия подписали Соглашение о вступлении России в ВТО. Заметим, что, в отличие от многих других переговорных форматов, этот оказался успешным, позволив и Грузии сохранить лицо, и России не поступиться принципами, получив членство в ВТО. В итоге Москва не отказалась от своего признания Абхазии и Южной Осетии, не открыла границы для таможенного и пограничного контроля грузинских профильных структур и даже сохранила на территории двух частично признанных республик военные базы.

При этом у швейцарских дипломатов есть опыт действительно корректной и нейтральной медиации, что не слишком характерно для Вашингтона, склонного к разделению участников конфликтов на "плохих и хороших парней". Однако без США и Евросоюза украинский кризис трудно урегулировать, если понимать под этим компромиссное решение. Вопрос только в том, готов ли Запад учитывать интересы России и не считать ее стремление к смягчению риторики проявлением слабости.

Таким образом, в канун Дня Победы Москва передала мяч на другую сторону. Увы, его не сумели правильно принять. Но так или иначе была сделана попытка не допустить превращения Украины в новую Югославию. И она была сделана с российской стороны.

Источник:novopol.ru