Украинский выбор: у Кремля осталась лишь одна стратегия

Прозападная ориентация нового президента, Петра Порошенко, вполне очевидна. Он был одним из спонсоров Евромайдана, полностью его поддерживал, выступал на митингах. Теперь он получил мандат на то, чтобы провести в жизнь соответствующую часть своей программы. О том, что именно таково настроение большинства жителей страны, свидетельствуют и общие результаты голосования. Основные пророссийские кандидаты - Сергей Тигипко и Михаил Добкин - вместе не дотягивают и до 9% голосов, а на втором и третьем местах - Юлия Тимошенко и Олег Ляшко, предвыборная риторика которых строилась на идее противостояния России в большей степени, чем у победителя. И поэтому совершенно естественно, что теперь в своем сближении с Западом Украина зайдет ровно настолько далеко, насколько сам Запад это позволит. Иными словами, членство Украины в ЕС и НАТО стало функцией не от украинского желания туда войти, а от западного желания (или нежелания) ее туда принять.

И, добавим, от позиции России. Вот об этом и стоит поговорить. Стратегическая цель России в украинском кризисе состоит ровно в том, чтобы предотвратить сближение соседней страны с Западом (думаю, о первоначальной цели, втягивании Украины в российскую сферу влияния, в Кремле уже забыли). Посмотрим, какими рычагами для достижения этой цели Россия по-прежнему располагает. Сразу же замечу, что рычаги эти - реальные, не символические.

Первый из этих рычагов - газ. Не буду вдаваться в детали цен и контрактов, подробно разъяснять мотивацию российских властей. Часть этой мотивации была недавно выражена фразой Владимира Путина «где деньги?». Желание получить деньги за свой товар более чем естественно, никто в мире не бросит в нас за это камень. Более того, в нормальном функционировании газовой трубы Россия заинтересована лишь немногим больше, чем Украина или Запад. Здесь есть естественная почва для компромисса.

Проблема в том, что эта - вообще-то, вполне позитивная - перспектива не сулит России никаких политических выгод. Конечно, мы еще пошумим. Угроза перекрыть трубу будет звучать не раз, а может быть, ее и правда перекроют. На время. Так уже было, и было не раз. Запад научился относиться к российским газовым угрозам спокойно, с пониманием, как к органичной части переговорного процесса. В конце концов, все понимают, что если партнеры России без российского газа как-нибудь протянут (хотя и испытывая при этом довольно сильный дискомфорт), то Россия без западных денег за газ - совсем никак.

Поэтому компромисс будет достигнут, и произойдет это довольно скоро. Но обменять приемлемую цену на газ для Украины на «федерализацию», внеблоковый статус и тому подобные коврижки нет ни малейшей возможности. Мы хотим денег? Деньги мы и получим. Даже если украинское руководство на газовых переговорах будет давать слабину (верится с трудом, но слаб человек), Запад - как одна из сторон переговоров - позаботится о том, чтобы никаких политических преимуществ от этого компромисса Россия не получила.

Второй возможный рычаг - это ситуация в Донецкой и Луганской областях. Полагаю, только крайне наивные люди могут верить, что Россия в этой ситуации не играет никакой роли. Неконтролируемая клоунада там действительно есть, и чем дальше, тем более страшненькой эта клоунада становится. Тем не менее десятка звонков из Москвы хватило бы, чтобы «добровольцы» вернулись по домам, а оставшиеся «сторонники федерализации» - к мирным занятиям. Больше того, достаточно было бы просто изменения тона общероссийских телеканалов. Постсоветский человек чувствителен к сигналам, посылаемым через телевизор, даже и без 25-го кадра. Но такого исхода Россия пока не хочет.

Я совершенно не исключаю, что угроза дальнейшей дестабилизации на юго-востоке Украины может повлиять на позиции Украины и (в особенности) Запада, даже если сами они этого публично не признают. В отличие от газового, у юго-восточного рычага есть политический потенциал. Но потенциал этот весьма опасный, и дергающего за этот рычаг может самого так хватить током, что мало не покажется. Вопреки мнению некоторых публицистов, довольно специфическая война, идущая сейчас в двух областях Украины, - вовсе не изобретение многомудрого Владимира Владимировича. Подобная война - только на порядок более сложная и изощренная - шла, например, на территории Камбоджи с 1966 по 1975 год, при прямом участии самой Камбоджи, США и Северного Вьетнама, косвенном - СССР и Китая. Ничем хорошим это не кончилось даже для косвенных участников, а уж о дальнейшей судьбе самой Камбоджи лучше не вспоминать. Впрочем, поскольку история никогда ничему не учит, достаточно констатировать, что только безумец создает на своей границе постоянный очаг вооруженного конфликта.

Третий путь, к которому сейчас, как кажется, склоняются в Кремле, - использовать несовершенство украинской политической системы и плачевное состояние правящего класса для дестабилизации положения в стране. Путин уже заметил, что новоизбранный президент будет не совсем настоящим, промежуточным, и что конституционные вопросы остаются открытыми. В Кремле явно надеются на то, что у Порошенко не будет реальной власти, а фракции Верховной рады (в которой до февральских событий было регионально-коммунистическое большинство) об этом позаботятся. Как и о том, чтобы в стране не было сформировано дееспособное правительство. И тогда с Украиной можно будет делать что угодно.

Это вполне реалистическая стратегия, основанная на адекватной оценке украинской политики. Но есть два препятствия к ее реализации. Во-первых, полученный Порошенко на выборах мандат слишком силен. Лишить его фактической власти будет трудно. Наоборот, фактические возможности Порошенко сейчас выходят за рамки его формальных полномочий, и тут украинская конституционная неопределенность идет скорее во вред России. Что касается Рады, то высоко вероятно, что ее удастся-таки переизбрать. Нет нужды говорить, что это ключевое условие для дальнейшего политического развития Украины.

Но важнее второе. Чем интенсивнее идет вооруженный конфликт на юго-востоке, тем более вероятно, что власть будет сосредоточена в руках президента. Одновременное использование второго и третьего рычагов российского влияния на Украину невозможно. Надо выбирать. И пора бы уже сделать выбор. Единственная реалистическая стратегия политического влияния, остающаяся в распоряжении России, настоятельно требует прекратить кровопролитие в Донецкой и Луганской областях.

Источник:slon.ru