Илларион Чернышев: первый электоральный социолог

В России Илларион Васильевич Чернышев почти не известен даже специалистам в той области, где он работал - в социологии.

Чернышев родился в 1869 году, в 1894 году вошел в один из первых марксистских кружков России. Он входил в группу «молодых», противопоставлявшей себя группе «стариков», во главе которых стоял В. Ленин. Был в ссылке в Вологодской губернии. В 1902 году уехал за границу, где состоял в русской секции германских социал-демократов. Стал сторонником Плеханова. В эмиграции занимался социологией и экономической историей России. Среди меньшевиков считался лучшим специалистом по крестьянству России (его исследования по этому вопросу: «Общины после 9 ноября 1906», «Классовые основы избирательного права», «Аграрно-крестьянская политика России за 150 лет»).

После Октябрьской революции Чернышев в качестве профессора политической экономии и аграрной статистики преподавал в Ленинградском сельскохозяйственном институте. Расстрелян как «враг народа» в 1937 году.

Но самой фундаментальной работой Чернышева стал анализ электоральных предпочтений Россиян в условиях свободных демократических выборов в Учредительное собрание. Чернышев приходит к выводу, что судьбу конституционного развития страны будут определять не пролетарские политические партии, а мелкобуржуазные партии с аграрными программами. Практика проведения выборов во Всероссийское учредительное собрание в 1917 году подтвердила объективность электорального прогноза Чернышева.

Он опередил почти на полвека «классический» вид социологической модели электорального поведения, разработанный в 1960-х годах американскими учёными С. Липсетом и С. Рокканом. Согласно их теории, структурирование поддержки политических партий и кандидатов на выборах определяется социальными конфликтами, в основе которых лежит ряд противоречий: между центром и периферией страны; государством и церковью; городом и селом; собственниками и наёмными рабочими.

В указе Николая II от 18 февраля 1905 года на имя министра внутренних дел Булыгина провозглашалось намерение императора привлечь к участию в подготовке законов представителей различных слоёв, избранных народом, и поручалось главе МВД созвать Особое совещание для обсуждения мер по реализации монаршей воли. Появление этого документа вызвало неоднозначную общественную реакцию, проявившуюся в разной трактовке судьбы и характера будущего парламента. Приверженцы славянофильских и правых идей ориентировались на законосовещательный вариант, во многом напоминавший уже существовавшие в истории России Земские соборы, а демократическая оппозиция ратовала за созыв Учредительного собрания, призванного принять первую российскую конституцию. Чернышев, будучи сторонником последнего варианта, попытался, взяв за основу материалы переписи населения 1897 года, оценить расстановку социально-классовых сил в стране - их борьба на выборах в предпарламент определила бы содержание законодательных основ развития России в ХХ веке.

Исследователь выделил первоначально заданный параметр моделирования социальной составляющей электорального пространства, к которому отнёс регламентацию избирательного процесса на основе принципов демократического избирательного права (всеобщность; равенство; тайное голосование; прямое, или непосредственное, голосование).

С его точки зрения как марксистского публициста, рабочему движению выгодна демократизация избирательного права, поскольку она расширяет электорат за счёт неимущих классов и усиливает позиции левых партий на выборах, создавая благоприятные условия для продвижения общества к социалистическому переустройству.

В итоге Чернышев провёл сравнительный анализ социальных характеристик населения страны, представленных в официальных отчётах переписи 1897 года, рассчитав общее количество избирателей и их социальный состав (половозрастные, образовательные, этнические, вероисповедные, сословные и другие характеристики).

Иллюстрацией такого рода расчётов является попытка Чернышева определить численный состав пролетариата в крупных городах (населением более 50 тысяч жителей) Российской империи. В статистических отчётах переписи населения 1897 года нужная информация отсутствовала. Исследователь предложил сопоставить имеющиеся данные о дифференциации по роду занятий самодеятельного населения, проживавшего в крупных городах страны, со сведениями о дифференциации по роду занятий пролетариата в рамках всей страны.

Так, если в крупных городах 31,8% самодеятельного населения жило за счёт «промышленности», а в России 50,3% самодеятельного населения, жившего за счёт «промышленности», составлял пролетариат, то логично было предположить, что половину (около 16%) городского населения, занятого в промышленности, составляли рабочие. На основе таких расчетов делался вывод, что от одной трети до половины самодеятельного населения крупных городов составляет пролетариат.

Анализ статистических данных переписи населения 1897 года, несмотря на описанные выше трудности, позволил автору рассчитать социально-классовый континуум электорального корпуса.

Корреляционный анализ статистических рядов, характеризовавших степень грамотности избирателей по выделенным территориальным группировкам, позволил сделать вывод о близком совпадении районов наибольшей грамотности с районами, отличавшимися высоким процентом промышленного и пролетаризированного населения. «В этой, пока ещё сравнительно слабо выраженной связи, - указывал исследователь, - развития грамотности, индустриализма и пролетаризации населения - лежит уже подтверждённое историей Западной Европы, указание на общую связь культурного будущего России с развитием её производительных сил, предполагающим в капиталистическом обществе развитие крупной промышленности, рост пролетариата и борьбу его за социализм».

Проведенная Чернышевым работа по выявлению социально-классовых групп электорального корпуса на основе территориально-пространственного распределения позволила ему осуществить позиционирование политических партий и определить районы, в которых классовая направленность может принести успех на выборах. Проведя нарезку избирательных округов из расчета 100 тысяч избирателей на одного депутата, Чернышев определил, в частности, лишь 9 округов, где шансы на успех у социал-демократической партии будут максимальны, и 27 округов, где они будут достаточно велики.

В результате статистического анализа были определены социальные параметры смоделированного электорального корпуса для условий проведения свободных демократических выборов в стране. Его численность предположительно составила бы 62 млн человек, то есть половину населения страны. Эта цифра почти в два с половиной раза превышала количество россиян, получивших право голоса по избирательным законам от 24 декабря 1905 года и 19 августа 1908 года.

С точки зрения этнической составляющей две трети российских избирателей представляли русские (великороссы - 27 млн. человек, малороссы - 11 млн. человек, белорусы - 3 млн). С точки зрения конфессиональной принадлежности существовало следующее соотношение: на 1 тысячу избирателей приходилось 693 православных. Городское население, получившее право голоса, составило лишь 9 млн. 620 тысяч человек. Выборы в Учредительное собрание должны были проходить в стране, где преобладало малограмотное или полностью безграмотное население.

Избирательный корпус делился примерно на две равные по численности половые группы, однако по другим социальным характеристикам равенства между мужчинами и женщинами не наблюдалось. Среди мужского населения было больше грамотных, больший процент городских жителей и лиц, самостоятельно добывавших себе средства к существованию - последний показатель в четыре с половиной раза превосходил аналогичный среди женского населения.

По принципу сословного представительства был выделен самый большой электоральный сегмент, который представляли крестьяне в совокупности с войсковыми казаками (77,6%). Однако, по мнению Чернышева, голосовать однотипно крестьянство не могло в связи с внутренним расслоением. Во-первых, крестьянство разделилось на две категории: зажиточные крестьяне - крепкие хозяева-кулаки; и батраки - сельские пролетарии. Во-вторых, по подсчетам исследователя, около 10% крестьян уже не были связаны с землёй и жили отхожим промыслом. Последние пополняли не только самодеятельное население, по роду занятий входившее во вторую, третью и четвертую группы, но и ряды промышленного пролетариата, численность которого (с семьями) по материалам переписи 1897 года составляла 16,5% и имела тенденцию к увеличению.

Процесс индустриализации в стране переживал начальную стадию, и промышленность ещё не вполне отделилась от земледелия, что косвенно подтверждалось подавляющим преобладанием лиц, живущих «от земли» (67% электората). Таким образом, Чернышев приходит к выводу: избиратели-земледельцы будут составлять основной сегмент электората на выборах. Большинство из них являлись противниками существовавшего политического строя, стремились освободиться от полицейской опеки земских начальников, непомерных налогов и податей и были заинтересованы в решении главного экономического вопроса - вопроса о земле. Соответственно большой популярностью у избирателей будут пользоваться «юнкерские» и мелкобуржуазные политические партии, причём не только в аграрных регионах, но и в крупных городах, где, по расчётам Чернышева, крестьянское сословие составляло 52,4% населения.

Чернышев дает однозначный электоральный прогноз: при выборах на основе всеобщего избирательного права голоса пролетариев (6,5 млн. избирателей) потонут в массе голосов земледельцев (43 млн. избирателей). «Даже считаясь с имущественным расслоением земледельческого населения, - пишет исследователь, - необходимо признать, что главной опорой будущей российской конституции окажется земледелец - у нас, как известно, по преимуществу мелкий «хозяин». Какой бы революционной ни оказалась мелкая земельная буржуазия в вопросе о «конфискации земель» крупных помещиков, государства и уделов, признает она только конституцию, в основе которой лежит господство частной собственности на средства производства».

Верификация предложенной электоральной модели оказалась возможной лишь в условиях постфевральской России. Положение о выборах в Учредительное собрание базировалось на основных принципах демократического избирательного права, похожих на те, которые были заложены в основу разработанной Чернышевым модели. Процесс выборов проходил в сложной экономической, социальной и политической обстановке конца 1917 года, но сама избирательная кампания подтвердила основной вывод исследователя, что решающий голос в конечном исходе выборов будет принадлежать деревне.

К такому же выводу пришёл статистик Н.Святицкий, проанализировавший победу эсеров, набравших 57% всех поданных на выборах голосов, и поражение большевиков, получивших менее одной четвертой всех депутатских мандатов, несмотря на заимствование эсеровской земельной программы.

Итоги выборов во Всероссийское учредительное собрание оказались наглядным примером правоты Чернышева (и в целом меньшевиков), утверждавшего, что российское общество начала ХХ века ещё не готово к пролетарским социалистическим преобразованиям и политическое будущее страны должны определять не пролетарские, а мелкобуржуазные крестьянские партии.

Источник:ttolk.ru