Есть ли у Кремля ответ на "евромайдан"?

Закручивание гаек и игра в «отца нации» продолжатся, но ничего нового в ответ на «оранжевую угрозу» придумать уже нельзя.

Идет вторая неделя политического кризиса в Киеве, а ясного ответа на вопрос, зачем президент Виктор Янукович вверг в него украинское общество, так и нет. В интерпретациях часто звучит слово «блеф». То есть Янукович несколько лет морочил голову и Брюсселю и Москве без всякой стратегии. А затем вдруг поступил, как большевики в Бресте: «ни мира, ни войны, а армию распустить». Причем парадокс в том, что никакого реального «выбора» (ни европейского, ни антиевропейского) в Вильнюсе 28 ноября никем не ожидалось. Все ужасы экономического ущерба для Украины описывались кремлевской пропагандой на примере Болгарии и Латвии, т.е. стран-участниц Евросоюза. Но Украина, возможно, еще десятилетия стояла бы в «листе ожидания». С другой стороны, нелепо выглядели и сообщения о том, что Янукович, съездив к Путину, «продал душу дьяволу» за $20 млрд. Эту сделку трудно себе представить. Ведь Украина (с Януковичем или без него) не будет и не планировала вступать в Таможенный союз, а уж тем более играть с Путиным и Назарбаевым в Евразийский союз.

Степень взаимного доверия Москвы и Киева — нулевая.

Поверить, что Путин даст Януковичу преференций на $20 млрд? Обманет! Поверить, что Янукович будет соблюдать какие-то правила игры, получив $20 млрд? Конечно, обманет. Иначе говоря, политический кризис налицо, а выгодоприобретатели совершенно неочевидны. Янукович подорвал под собой гранату за полтора года до президентских выборов. Все несут потери: структуры Евросоюза, Москва, Киев, Варшава оказались в постыдном положении. В собственной партии у Януковича проблемы. На улице — майдан. «Беркут» бьет людей. Только очень извращенный, маккиавелистский ум может предположить, что Янукович все это задумал с целью прочистить трубы собственной электоральной поддержки. То есть: «Беркут» бьет людей для того, чтобы у Януковича по-путински формировалось новое лояльное «подавляющее большинство». На такое изощренное предположение не пошел даже Глеб Павловский в своих комментариях. Потому что представить себе такой уровень политического «блефа» и такую «многоходовку» применительно к Януковичу совершенно невозможно. Это — конспирология.

В украинском обществе — а оно дальше остальных стран бывшего СССР прошло по пути открытости и публичной политики — и без того нарастали протест и подозрение, что Янукович строит корпоративное государство а-ля Путин и аккумулирует ресурсы для установления долгого режима личной власти. И вдруг такое странное поведение перед Вильнюсом. Как будто призванное показать, что даже такой стратегический вопрос Янукович решает «аппаратно», путем каких-то «секретных договоренностей» в Сочи/Брюсселе. На пустом месте Янукович получает ответ сразу с трех сторон. Протестуют низы, которые ожидали пути к «безвизе». Протестует средний класс, который не хочет для Украины «закрытой политики» а-ля Путин, в сомнениях и «донецкие» — собственная база Януковича, в растерянности киевский истеблишмент: ведь избиения «Беркута» потом никуда не денешь и ни на кого не спишешь, теперь это факт украинской политической истории.

Российская реакция на происходящее получилась странной.

Кремлевские ресурсы сначала протрубили, что Путин урегулировал Сирию, а теперь и Украину, и он — гений. Эдуард Лимонов предложил ввести войска в Украину. Путин молчал несколько дней, а 3 декабря наконец высказался. Ключевое слово его комментария — «погром». Как будто весь комментарий был обращен к Меркель: мол, дорогая Ангела, помните я вам говорил, что Pussy Riot повесили «чучело еврея»? Так вот здесь то же самое: украинцы, знаменитые своими еврейскими погромами, опять громят что-то в центре Киева. Согласитесь, мы же с вами осуждаем антисемитизм.

Первый вопрос, который приходит в голову отделам политики российских СМИ: а как скажется политический кризис в Киеве на внутренней политике в РФ? Будет ли Путин «под шумок» закручивать гайки, то есть повторится ли 2004—2008 год, когда российская внутренняя политика приняла характер «сурковщины», т.е. непрерывного производства предохранителей против «оранжевой угрозы»? Ответ: нет. Потому что нынешняя внутренняя политика уже и так переполнена этим охранительством.

Дальше уже и некуда.

Ведь, собственно, володинский курс — это просто «селигер для взрослых». Если в прошлом цикле (2005—2008) против оранжевой угрозы тренировали молодежь, то в нынешнем (2011 — и далее) весь этот «селигер» перенесен на «взрослые площадки» — на федеральные каналы, в Минкульт. В лоялизме теперь самозабвенно упражняются взрослые дяди и тети, призывающие восстановить «государственную идеологию» в Конституции и выдвигающие все новые идеи по ограничению прав и свобод. Новых специальных проектов, вызванных «евромайданом», в Кремле не будет. Будут просто продолжать курс в штатном режиме.

И все же политический кризис в Киеве будет иметь огромное значение для России. Во-первых, потому что «евромайдан» и Болотная — события одного ряда. Независимо от исхода каждого конкретного эпизода, сами эти судороги ясно показывают, что ресоветизация или другие попытки строить режимы личной власти, основанные на сокращении зоны публичной политики в пользу политики семей и клановых договоренностей, — все это в нашей географической зоне надолго не удержится.

Во-вторых, конфликт в Киеве обострит дискуссию о так называемых «европейских ценностях». Эти «ценности» сейчас вступили в проблемную зону. Они слишком слабо аргументируются самими «старыми нациями» Европы. Евросоюз слишком равнодушно смотрит на то, как Путин, занимаясь постройкой своего «Евразийского Союза», пробуждает попытки уже не маргинально, а системно противопоставить какие-то воображаемые «ценности Евразии» так называемым европейским ценностям. «Евромайдан» показывает, что сделать это не так-то просто.

Есть и третий важный момент: «евромайдан» влияет на внутрироссийский спор о том, из какого духа рождается гражданская нация. Наивная кремлевская концепция, что нация и суверенитет рождаются из духа патриотического воспитания, делается все менее убедительной даже и для самих кремлевцев. Потому что такие события, как «евромайдан», ясно показывают, что гражданская нация возникает из крупных эпизодов борьбы против «закрытой политики», против «узурпации права на решение». Ни Януковичу, ни Путину не удастся стать «отцами нации».

Хотя оба они, по-видимому, этого бы хотели.

И украинское, и российское общества — даже сильно ослабленные, даже оплетенные изощренной сетью монополий, скупивших СМИ, даже при длительном пессимизме, при расширении эмиграции, при политике так называемой нормализации (см. Чехословакию после 1968 года) — в длинной перспективе не согласятся с созданием из самих себя некоей «Евразии» с просвещенным авторитаризмом и государственной идеологией.

Александр Морозов