Вильнюсское разочарование ЕС

В конце прошлой – начале нынешней недели во внешней политике всех трех кавказских республик произошли значимые события, каждое из которых подобно рентгеновскому снимку высветило их основные приоритеты и проблемные узлы.

В столице Литвы Вильнюсе 28-29 ноября прошел третий саммит Евросоюза и стран "Восточного партнерства". Данный проект, нацеленный на расширение интеграционных связей между ЕС и шестью республиками бывшего Советского Союза (Армения, Азербайджан, Беларусь, Грузия, Молдова и Украина), был учрежден в Праге в мае 2009 года. За все это время его не раз подвергали критике за отсутствие конкретных результатов и реальных перспектив присоединения постсоветских партнеров к ЕС. Российские же эксперты с самого начала воспринимали "Восточное партнерство", как угрозу интересам РФ в Евразии, считающейся одним из важнейших внешнеполитических приоритетов Москвы. В особенности это касалось намерений Евросоюза создать систему "энергетических альтернатив" России.

Как бы то ни было, а на Вильнюсский саммит Евросоюз возлагал большие надежды. Парафирование соглашений об ассоциации со странами-партнерами было призвано продемонстрировать новый уровень кооперации Европы с республиками бывшего СССР. Изначально планировалось, что в будущем подписантами документов об ассоциативных отношениях станут Грузия, Армения и Азербайджан. Но в итоге к этому промежуточному финишу (поскольку парафирование соглашения еще не означает его автоматического подписания) из трех закавказских республик подошла одна только Грузия.

Официальный Тбилиси вел переговоры с Брюсселем на эту тему в течение трех лет. Они завершились в июле 2013 года. До этого

22 ноября 2010 года Грузия и ЕС подписали соглашение по реадмиссии, предполагавшего облегчение визового режима для граждан этой закавказской республики (снижение визового сборка и сокращение сроков рассмотрения заявок на получение визы). Таким образом, грузинский политический класс продемонстрировал политическую преемственность. Переговоры о подписании соглашения об ассоциации начинались еще в период легислатуры президента Михаила Саакашвили, когда правящей партией было "Единое национальное движение". Процесс же парафирования (его техническая и информационная подготовка плюс визит в Вильнюс) пришелся уже на правление коалиции "Грузинская мечта". До Вильнюса это делал кабинет Бидзины Иванишвили, а в самой церемонии на саммите участвовали уже представители правительства его выдвиженца, в недавнем прошлом главы МВД Грузии Ираклия Гарибашвили. Под соглашением свои подписи поставили глава МИД Грузии Майя Панджикидзе и верховный представитель Евросоюза по иностранным делам Кэтрин Эштон.

Поскольку европейская и североатлантическая интеграция рассматривается в Грузии, как стратегический выбор страны, парафирование документа об ассоциации с ЕС официальные лица закавказской республики уже поспешили назвать историческим событием. Не скупились на похвалы, как представители ЕС, так и его отдельных стран. Большим прогрессом назвал выбор Грузии и генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен. Интересная деталь – текст "исторического документа" (объемный материал в одну тысячу страниц, состоящий из преамбулы и восьми глав, приложения и протоколов) длительное время держался в секрете. Хотя представители ЕС и официальных властей Грузии многократно озвучивали тезис о том, что наращивание сотрудничества закавказского государства с Европой должно привести к более высокому уровню транспарентности и демократии. Текст был размещен на официальном сайте Евросоюза лишь после парафирования соглашения 3 декабря.

В грузинской интеграционной истории есть еще один интересный сюжет. По отношению к ассоциации Грузии с ЕС позиция Москвы была более чем пассивной. Кремль считает Тбилиси "отрезанным ломтем", понимая, что если он сам не в состоянии предложить механизмы восстановления "территориальной целостности" страны, удержать Грузию под своим влиянием не представляется возможным. Если, конечно, не прибегнуть к каким-то экстраординарным способам, которые на сегодняшний день не рассматриваются российским руководством, удовлетворенным признанием Абхазии и Южной Осетии, а также процессом робкой нормализации отношений с Грузией (начиная от открытия рынков для грузинской минеральной воды и винной продукции и заканчивая сворачиванием воинственной риторики).

В качестве противоположного полюса Грузии, всецело ориентированной на Запад, можно рассматривать Армению. До сентября 2013 года свои намерения парафировать документ об ассоциации с ЕС выражал и официальный Ереван. Более того, высокопоставленные чиновники этой республики не раз скептически высказывались относительно перспектив присоединения к Таможенному союзу (ТС) – проекту, продвигаемому российским президентом Владимиром Путиным. Аргументы высказывались следующие: у Армении нет общей границы с Россией (зато есть граница с Грузией). К тому же и безо всякого вступления в ТС уровень социально-экономической кооперации двух стран достигает впечатляющих масштабов. Достаточно сказать, что по итогам прошлого года более половины иностранных инвестиций в экономику Армении были российскими. При этом на территории республики работают 1300 предприятий с российским капиталом.

Однако данная позиция Еревана вызвала неодобрение Москвы. Уходящий год был не самым простым в истории отношений двух стран. В итоге в сентябре нынешнего года президент Армении Серж Саркисян заявил о присоединении к евразийским интеграционным проектам России, что означало для официального Еревана отказ от парафирования документа об ассоциации с ЕС в Вильнюсе. После этого 19 сентября правительство Армении утвердило проект подготовительных работ по присоединению к ТС, а 16 ноября 2013 года заместитель министра иностранных дел этого закавказского государства Шаварш Кочарян заявил, что его страна будет готова подписать соответствующее соглашение в начале 2014 года. Стоит заметить, что в свое время именно Шаварш Кочарян был критиком присоединения Армении к Таможенному союзу. Но как бы то ни было, а в декабре этого года планируется завершение и согласование армянской "дорожной карты". И официальный визит президента России Владимира Путина в Гюмри и Ереван 2-3 декабря придал импульс интеграционным намерениям. Правда, их реальное наполнение зависит от слаженной работы как властей, так и бизнеса двух стран.

Особая статья – позиция Азербайджана. С одной стороны, в отличие от Еревана Баку не заявлял о какой-либо готовности присоединиться к российским интеграционным проектам на постсоветском пространстве. Так, Азербайджан не присоединился к договору о зоне свободной торговли, который в октябре 2011 г. подписали главы правительств восьми стран-участниц СНГ (впоследствии к нему присоединился Узбекистан). На сессии Совета по таможенному сотрудничеству и Глобального акцизного саммита в штаб-квартире Всемирной таможенной организации в Брюсселе в июне–июле 2012 г. азербайджанские представители заявили, что не намерены вступать в Таможенный союз. С большим подозрением в Баку относятся и к ОДКБ, тем более, что российские официальные лица, а также представители данной организации не раз публично заявляли, что любая внешняя агрессия против Армении будет рассматриваться как вызов России. К тому же Россия по-прежнему осуществляет военные поставки Армении по льготным ценам, как участнице ОДКБ. Российско-азербайджанские контракты, напротив, реализуются на рыночных условиях.

Однако и с европейским вектором у Азербайджана все не так просто. Буквально за несколько дней до "исторического саммита" в столице Литвы заместитель руководителя администрации президента прикаспийской республики Новруз Мамедов заявил, что его страна не намерена вступать в ассоциативные отношения с ЕС. По словам высокопоставленного чиновника, официальный Баку устроил бы иной формат отношений, более адекватно отвечающий азербайджанским национальным интересам. Как бы то ни было, а в Вильнюсе представители Азербайджана не просто присутствовали. Они подписали соглашение об упрощении визового режима между прикаспийской республикой и ЕС. Как и аналогичный документ, подписанный в ноябре 2010 года с Грузией, оно предполагает снижение стоимости консульского сбора и сокращение срока рассмотрение заявок граждан Азербайджана. Предполагается, что эти нововведения вступят в силу примерно через год.

Таким образом, итоги саммита в Вильнюсе и визита Владимира Путина в Армению подтвердили прежние внешнеполитические тренды Тбилиси, Еревана и Баку. Грузия делает ставку на западный вектор, Армения – на Россию, а Азербайджан стремится проводить "политику качелей", пытаясь избегать излишней зависимости и от Москвы, и от Брюсселя.

Однако, признавая данный тезис, требуется добавить к нему ряд важных деталей и нюансов. И в Армении, и в Азербайджане есть определенное недовольство властью, которое проецируется и на внешнеполитическую сферу. И если в Армении оппозиционеры склонны к тому, чтобы отождествлять ошибки и провалы своей власти с действиями Москвы (прежде всего, с односторонней поддержкой президентской команды), то в Азербайджане, при таком же критическом пафосе общественников и правозащитников по поводу России и ее курса, власть рассматривается в качестве главного препона для европеизации.

И с этими настроениями придется считаться всем, кто участвует в кавказской игре. Причем, не просто считаться, а пытаться тем или иным образом на них воздействовать. В случае с Арменией Россия должна дать реальное содержательное наполнение интеграционным декларациям. Иначе критические оценки российской политики и недовольство давлением Москвы на Ереван в целях минимизации его сотрудничества с ЕС получат дополнительную подпитку, в первую очередь, внутри самой республики. Что же касается Грузии, то надо признать: ЕС не будет строить за нее властные институты и совершенствовать демократию. Вряд ли успех на этом направлении возможен без собственных усилий республики. Никакая прогрузинская риторика ЕС и США не обеспечит решение тех задач, которые руководство страны по-прежнему ставит в число приоритетов. В первую очередь, речь идет об Абхазии и Южной Осетии. Скорее, напротив, ускоренная внешнеполитическая вестернизация Грузии будет помогать укреплению нового статус-кво в Закавказье. Помешать этому может разве что коллапс безопасности на российском Северном Кавказе и утрата Москвой всяких рычагов влияния в Большом кавказском регионе.

В любом случае непростая ситуация в северокавказском фронтире будет заставлять Тбилиси искать пути кооперации с РФ, несмотря на все внешнеполитические декларации. Это же в определенной степени относится и к официальному Баку, рассматривающему Россию, как важный фактор для международной легитимации своих внутриполитических процессов и как противовес Западу, время от времени выступающему с критикой азербайджанских порядков.

Сергей МАРКЕДОНОВ